— Всегда сразу к сути, всегда быстрый и нетерпеливый, — сказал Долгогрыз.
Старые скавены пахли мочой, которая из-за плохой работы усталых внутренних желез становилась особенно зловонной, сухой кожей и, если они были достаточно богаты, маслом, медью, камнем искажения, бумагой и мягкой соломой. Лорд Долгогрыз пах совсем иначе. Лорд Долгогрыз пах силой, жизнью. Лорд Долгогрыз пах могуществом.
— Я, Долгогрыз, приказал тебе явиться. Ты, Квик, выполнил мой приказ. Ты все еще верный клану Морс скавен?
Лорд Долгогрыз выговаривал слова четко и медленно, делая между ними большие паузы, в совершенно не характерной для их расы манере.
— Да-да! — сказал Квик.
— Да-да, говорит Квик, но говорит ли он правду? — Долгогрыз наклонил голову. Он ухватил Квика зубами за морду и покачал ею из стороны в сторону.
Квик затрясся от ярости. Ее причиной стало не прикосновение Долгогрыза, а собственная покорность, с которой он принял трепку.
— Я живу на этом свете уже очень долго. Очень. Ты знаешь, Квик, что мне больше двухсот? По меркам нашей быстро-живущей, скоро-умирающей расы я уже просто замшелая древность, да-да? Ты, Квик, уже стареешь. Я вижу белые полосы в твоем черном меху. Вот здесь, на морде.
Лапой с острыми когтями Долгогрыз потрепал Квика.
— Тебе сейчас… сколько тебе? Лет девять? Десять? Ты чувствуешь, что теряешь скорость, суставы уже начали побаливать? И сделается только хуже. Ты так быстр сейчас, но мне интересно: ты уже становишься медленнее? И ты будешь двигаться все медленнее и медленнее. Твои усы опустятся, глаза потускнеют. Обоняние притупится, а железы ослабнут. Великий Квик!
Долгогрыз вскинул лапу, точно развеивая славу Квика в воздухе.
— Такой большой и такой сильный сейчас, но надолго ли? — Долгогрыз пожал плечами. — Два, максимум — четыре года? Кто знает? Кому, как ты думаешь, есть дело? А? Так я скажу тебе, Квик. Никому не будет дела.
Долгогрыз отошел к своему заваленному бумагами столу и взял с блюда кусок мяса. Откусил, тщательно прожевал и проглотил, прежде чем продолжить.
— Скажи мне, Квик, ты помнишь Слика Остроумца? Мой слуга, я посылал его помочь тебе при штурме Карак-Азула?
Вопрос удивил Квика; это было очень давно.
— Ту старую развалину?
Собеседник посмотрел на него долгим неприятным взглядом.
— Так ты его называешь, да? Тогда да, «ту старую развалину». В свое время он был великим воеводой, Квик.
— Старая развалина рассказывал Квику об этом много, много раз.
— Ты ему веришь? — спросил Долгогрыз.
Квик не ответил. Старый Слик талдычил о своих победах с тех самых пор, как Квик убил его и насадил его голову на один из штырей гребенки для трофеев. Скавены всегда врут.
— Он не врал, — произнес Долгогрыз, словно прочтя мысли Квика.
Шерсть Квика под доспехом встала дыбом от тревоги.
— Когда Квик постареет, враги Квика примутся смеяться над ним тоже, потому что Квик станет слишком слаб, чтобы убить их. Они будут издеваться и ни за что не поверят твоим рассказам о подвигах. У скавенов короткая память. Они будут называть тебя старой развалиной. Я, лорд Долгогрыз, видел это уже много раз. Великий воевода, мастер меча, непобедимый в бою, такой высокомерный, такой уверенный в себе, раздавленный ходом времени. Все медленнее, слабее, пока он не станет слишком стар, чтобы сражаться, и его не сожрут собственные рабы или не убьют молодые скавены.
Долгогрыз улыбнулся, и показались зубы цвета слоновой кости без единого пятнышка.
— Я намного старше, чем был Слик. Почему я уже так стар, но я не умираю? Как ты думаешь-предполагаешь? Ты знаешь, Квик?
— Все знают, — тихо ответил Квик.
Он покосился на маленький цилиндр, прикрепленный к спине Долгогрыза системой ремней. Бронзовые трубки почти незаметно змеились через левое плечо и уходили в шею Долгогрыза. В прозрачных вставках в трубках белела вязкая жидкость, что непрерывно сочилась в вены лорда.
— Да! — кивнул Долгогрыз. — Эликсир долголетия, он продлевает мое бытие. В каждой капле — жизненная сущность тысячи рабов. Клан Скрайр делает возгонку для меня в своих магических кубах, и обходится это недешево. Вот благодаря чему я все еще жив и в полном расцвете сил. Эликсир и милость Рогатой Крысы. Сменилось много поколений, а я остаюсь энергичным и в великолепной форме. Может, Квик, и ты хотел бы этого? Может, и ты хочешь жить долго, вечно оставаясь молодым и сильным? Бесконечно резать-убивать, а, Квик?
Квик снова посмотрел на цилиндр. Долгогрыз триумфально усмехнулся.