— Пришла сама Рогатая Крыса, это не какой-то трюк, который они провернули с помощью своих механизмов. И мы не оправдали Ее ожиданий.
— Мы здесь ни при чем, — сказал Кранскритт, когда-то пользовавшийся поддержкой у других кланов, а теперь презираемый, как и остальные серые провидцы. — Это все интриги и заговоры прочих кланов! Из-за них мы так плохо выглядим в глазах Госпожи.
— Да-да! — запищали остальные. — Предатели повсюду. Это не наша вина!
— Нет, — сказал старый Фелтвитч. — Это наша и только наша вина.
Он медленно обогнул зал, опираясь на посох из черного дерева.
— Обвиняя-проклиная другие кланы, мы не извлечем никаких уроков из того, что произошло.
— Но что нам делать? Что же делать? — спросил Криквик, чье темно-красное одеяние бросалось в глаза. — Серый провидец Фелтвитч пищит-скрипит, что мы разочаровали Великую Рогатую? Но как очаровать Ее? Будут ли рождаться новые серые провидцы или мы последние?
Паника захлестнула зал, взметнулась, как лесной пожар. Серые провидцы размахивали лапами и били хвостами в воздухе. Накопившаяся в помещении магия внесла свою струю в висевшую в пространстве густую смесь запахов.
— Мы должны молиться, — сказал Кранскритт. — Мы Ее жрецы и Ее пророки. Будем молить о прощении.
— Нет, нужно действовать, — возразил Фелтвитч.
— Давайте просто переждем! — предложил Пузочес. — Мы живем намного дольше, чем обычные скавены.
— Нет, это не сработает. Клан Скрайр владеет секретом эликсира долголетия. Лорды Разорения живут очень долго — дольше, чем кто бы то ни было. Мы не можем ждать! — сказал Таумкриттль.
Он тоже с трудом держал себя в лапах. Одно дело — стать главой клана Скрутен, другое — стать им сразу после того, как богиня съела твоего предшественника. Таумкриттль был на грани срыва, его бросало от огромной гордости за то, что ему удалось занять столь высокий пост, к подозрению, что все остальные просто побоялись сесть в это кресло.
— Мы потеряли-растратили благосклонность Великой Рогатой! Что нам делать? — воскликнул Кранскритт; многочисленные колокольчики на его лапах, запястьях, лодыжках и рогах отозвались тревожным звоном.
— Мы должны завоевать ее снова! Снова завоевать!
— Ну и как вы собираетесь это сделать? — раздался знакомый голос из задней части зала.
Все собравшиеся обернулись посмотреть, кто к ним пожаловал. Там, у стены, стоял Танкуоль — и за его спиной возвышался Костодер.
— Серый провидец Танкуоль! — воскликнул Криквик.
— Это все он! Все это его вина! — просвиристел Кранскритт.
Шепоток ненависти заскользил по комнате, от одного серого провидца к другому. Ауры запульсировали от гнева, глаза вспыхнули.
— В чем же я виноват? — спросил Танкуоль так спокойно, как только мог. — Много раз я был вот на столько от успеха. — Он раздвинул пальцы на толщину волоса. — Это все происки других кланов, отнявших у меня мои честно заслуженные победы. Это они все виноваты. Не я, друзья-коллеги. Не я вообще!
Таумкриттль покачал головой. Медные трискели, висевшие на его рогах, тихонько зазвенели от движения.
— Умно пищишь, Танкуоль. Всегда одно и то же. Те же самые лживые байки. И всегда мы тебе верим. Но не в этот раз. Сама Рогатая Крыса явилась на заседание совета Тринадцати и пожрала нашего главу.
Таумкриттль угрожающе наставил посох прямо на Танкуоля.
— Глупая тварь! Больше мы не слушаем-воспринимаем твой писк-болтовню. Убирайся! Вон отсюда!
— Да-да, вон, вон! — засвистели остальные.
— Вы меня выслушаете, — сказал Танкуоль. — Выслушаете мое предложение. Я знаю способ!
— Нет! — крикнул Криквик. — Писк-болтовня Танкуоля — всегда ложь и вранье!
— Выставьте его отсюда! — сказал Фелтвитч. — Выбросьте его отсюда чарами!
Свет померк, комнату окутали глубокие тени, запах серы и гнили усилился — каждый провидец припоминал подходящее к случаю заклинание.
— Нет-нет! — сказал Танкуоль.
Он попятился к дверям и обнаружил, что они почему-то заперты. Он проклял охранников, которых подкупил, чтобы они впустили его. Он сам загнал себя в угол; ничего не оставалось, как обратиться к собственной магии.
Костодер. Костодер все еще был с ним. Чувствуя опасность, угрожавшую хозяину, крысоогр издал громовой рык, обнажил клыки и бросился на серых провидцев.
Дюжина варп-молний вонзилась в могучее мускулистое тело. Заклинание содрало кожу с груди Костодера, но он продолжал двигаться. Обнаженные мышцы начали обугливаться, но и это не остановило его. Он добрался до ближайшего серого провидца, вытянул вперед когтистую лапу. В глазах скавена вспыхнул зеленый огонь, и пальцы Костодера рассыпались пеплом. Костодер взревел от ярости — не от боли, ее он не чувствовал. Он замахнулся оставшейся лапой. Серая тень взметнулась навстречу, острые зубы впились в огромный кулак.