В одно мгновение избавил от одежды и покрыл поцелуями и укусами каждый сантиметр моего тела; он посасывал и облизывал соски, как самый изысканный десерт; мял, ласкал языком, сжимал. А когда я сошла с ума от обуревавшей страсти, почти болезненной в своей силе, впился губами в средоточие моего желания, отчего по моему телу разлилась мучительная сладость, которая все нарастала, пока не взорвалась в каждой клеточке моего тела.
Я еще вздрагивала от перенесенного восторга, когда Джонатан приподнялся на руках, ворвался в мой рот яростным поцелуем и, в то же время, вошел в меня сразу на всю длину, одним мощным движением, вызывая новую волну дрожи.
Я простонала его имя и выгнулась навстречу, обхватив ногами и руками, словно надеялась стать таким образом еще ближе, стать частью него так же, как он стал частью меня.
Он начал двигаться во мне, мощно, собственнически, по-звериному честно и бескомпромиссно. С бешеным вожделением, выбивающим из меня последние сомнения. На грани боли, на грани рассудочности. Смешивая свое дыхание с моим, смешивая свою силу с моей; забирая и отдаваясь полностью.
И когда он сделал последний рывок, я в исступлении закричала и увидела в его глазах отражение собственного экстаза. И звезды. Те звезды, которые уже сумела спасти.
Глава 18
За десять космических суток до точки отсчета.
Планета Ардар.
Джонатан.
Джонатан стоял позади Кьяры и больше любовался девушкой, чем видом, открывавшимся из обзорного окна.
Под ними простиралась планета Ардар: четыре спиралевидных материка, три крохотных луны, уже давно застроенных промышленными предприятиями. Спутники находились на разном расстоянии от планеты, отчего на некоторых побережьях были такие волны, что посмотреть на это природное буйство прилетали со всех ближайших систем.
Ардар сиял мягким зеленовато-голубым светом - феерическое зрелище.
Но мужчина смотрел только на Кьяру.
На её великолепную осанку, изящные изгибы, облаченные в темно-синий обтягивающий комбинезон из эластичной ткани. На распущенные волосы, достающие до бедер. На расслабленное лицо и мечтательное выражение глаз.
Он встал сзади и пропустил блестящие каштановые пряди сквозь пальцы. Кьяра чуть откинулась, оперлась о него и довольно замерла, когда мужчина обхватил её руками, прижал и положил подбородок на макушку. Да, такое положение - единственно верное.
Теперь Джонатан уже мог смотреть на планету, к которой они медленно и мягко, используя ионный двигатель, приближались.
Ардар был крупнее Земли и ближе к собственной звезде. Сила тяжести чуть выше земной, а климат - много жарче. Возможно поэтому ардарцы были такими высокими и мощными. А еще весьма откровенными в физических отношениях - Джонатан успел просмотреть материалы по планете. Ардарцы носили весьма условную одежду и не стеснялись появляться на публике голыми. Да и жили во многом инстинктами. Хоть они давно стали полноправными членами Содружества, было в них что-то от диких животных.
Местные жители были довольно инфантильны и более-менее взрослели годам к тридцати пяти, хотя постоянные пары могли создавать с совершеннолетия - с двадцати лет. Постоянные - не значит верные. Разнообразные любовные связи на Ардаре и колонизированных им планетах не только не порицались - они поощрялись. Здесь процветала довольно запутанная система многоженства и многомужества, прикрытая красивыми легендами про истинные пары и жесткими законопроектами по рождению и обеспечение детей, а также продолжению основной ветви фамилии.
Но разбираться в этих хитросплетениях особо не было времени. Последовавшие за их с Кьярой «примирением» двое суток они почти не выходили из его каюты; хореограф провел только одно, заключительное занятие, а Кьяра сдала два базовых предмета. И теперь, якобы по приглашению родственников, живших на Ардаре, они направлялись на небольшой, частный курорт на берегу Радужного моря, названного так за разноцветные переливы - там жили какие-то микроорганизмы, которые и меняли цвет. Чтобы уже не вернуться в академию.
Они должны были провести время вместе с семьей Делевинь. И сделать кое-что еще.
Мужчина вздохнул.
Вдруг ей не понравится сюрприз?
Кьяра, видимо, почувствовала, как сжались его пальцы, и чуть повернула голову:
- Всё нормально? - спросила она на английском. Они не меняли язык общения - для обоих он был родным.
Джонатан улыбнулся: такой уверенный, мягкий, журчащий как ручеек голос. Голос расслабленной, счастливой женщины.