Я, как и муж, тоже смотрела по телевизору истории о различных преступлениях. Такие передачи показывают три раза в неделю в прайм-тайм. Каждое преступление разбирается в мельчайших деталях, от раскрытия до вынесения приговора. Думаю, именно там Рэнди черпал информацию для своих аналитических умозаключений. Я точно знала, что он никогда не слушает Национальное общественное радио. Когда мы только начали встречаться, меня умиляли его разглагольствования на любую тему. У собеседника создавалось впечатление, что Рэнди прочел массу различной литературы и знает абсолютно все. Большинство парней его возраста только и могли, что говорить о спорте и деньгах, и в этом смысле Рэнди от них выгодно отличался. Со временем до меня дошло, что, излагая так называемые официальные точки зрения, он допускает множество ляпов и вырывает из текста отдельные предложения или попросту придумывает доказательства, чтобы подтвердить правильность своих суждений. При этом мужу удавалось выглядеть очень убедительно, и я из собственного опыта знала, что он не терпит возражений и сразу же начинает дуться или проявляет открытую враждебность. Вот почему я обычно предпочитала с ним не связываться. Когда мы были вдвоем, его злобные выходки не имели большого значения, но в присутствии других людей они действовали на нервы.
На сей раз я не сумела справиться с нахлынувшими чувствами.
— Мне всегда казалось, что если человека похитили, шансы найти его живым уменьшаются с каждым днем поисков, — тихо заметила я, стараясь, чтобы нас никто не услышал.
— В общем-то это верно, — милостиво согласился Рэнди, устремляя на меня пристальный взгляд. — Но если мы имеем дело с психически больным, неуправляемым человеком, обуреваемым жаждой крови, то почему не убить всех сразу? Я хочу сказать, такие люди не способны ясно мыслить, да и как они могут обуздать себя и оставить одну из жертв в живых? И зачем ее куда-то переносить или перевозить?
Джорджия не скрывала отвращения к преступлениям, связанным с нанесением увечий, и ей не нравилось, какой оборот принимает разговор после ее невинного замечания.
— Но это ужасно, — повторила она, зябко поежившись.
Я надеялась, что разговор повернет в другое русло, но теперь интерес проснулся у Форта.
— Вы сами это признали. Психи — люди неуравновешенные и прямо-таки обязаны совершать нечто подобное, — заявил он, помахивая рукой у виска и улыбаясь Рэнди. — Они не могут принимать взвешенные решения, так как лишены здравого смысла. Возможно, ими руководят какие-то голоса или зеленые человечки, нашептывающие больному сознанию, что нужно похитить ребенка. А может быть, они рассуждают более логично, чем нам кажется, и собираются использовать Тайлера в качестве заложника при переговорах с полицией.
— Или они еще не сделали с ним все, что хотели, — тихо заметил Рэнди, и я поняла, что его начинает заносить.
У меня внутри все сжалось от страха. Я стала что-то быстро говорить, пытаясь перевести разговор на другую тему, но громогласный голос Рэнди заглушил мои слова:
— Если бы убийство совершил бывший муж, возможно, он и использовал бы ребенка для переговоров с властями, — обратился он к Форту менторским тоном, вполне уместным для спора с корпоративным адвокатом. — Однако полиция уже несколько раз его допросила, но я не слышал и не читал ничего подтверждающего ваше предположение. Да и статистика говорит, что идея с заложниками не очень-то удачная, так как в результате погибает и заложник, и тот, кто его захватил. Если же преступление совершено в результате внезапного эмоционального срыва бывшего супруга, тогда вообще не о чем говорить. Нельзя предугадать поведение человека, находящегося в истерическом состоянии. Давайте же наконец скажем то, чего никто не желает признавать. В нашем тихом и безопасном местечке орудует серийный убийца. Следователи-профайлеры[3] говорят, что действия таких преступников не являются беспорядочными и неуправляемыми, как у людей, совершающих преступление в состоянии аффекта. Они планируют преступление заранее, продумывая все до мельчайших деталей и самых невероятных непредвиденных обстоятельств, чтобы осуществить какую-нибудь дикую фантазию, засевшую в мозгу. Ради исполнения этой фантазии они становятся хладнокровными, расчетливыми и рассудительными. — Рэнди наградил своего партнера по рэкетболу ослепительной улыбкой. — Одним словом, ведут себя как адвокаты.