Барри Тилден стал партнером по этим изменениям. На Седьмой, это сошло бы за признак слабости, ведь, если ты не перерезал чье−то горло, ты слабак, но что удивительно, это усилило их обоих. Они действительно, казалось, любили друг друга, и как два дизайнера с брендами для реальной жизни. Барри уже перешел на продажи в масс−маркет, а Джереми стремился к этому, поэтому они разработали дизайн подиума, который бы полностью погружал зрителей в модные образы.
Они сняли центральный подиум и заменили его на конструкцию, которая напоминала ромашку с лепестками. Центром этой конструкции стала «ленивая Сьюзан», большая круглая подвижная платформа, которая крутила модели на одном из лепестков, когда они выходили из кулис. Каждый лепесток предназначался для своей категории покупки. Таким образом, модель выходила со специальной сумкой или туфлями, и «ленивая Сьюзан» докручивала ее до лепестка, возле которого сидели покупатели аксессуаров и фотографы из журналов по схожей тематике. Если бы у нее также был наряд, предназначенный для покупателей спортивной одежды, верхней одежды, косметики или текстиля, она вернулась бы в центр и была бы докручена на соответствующий лепесток.
Конечно, легче сказать, чем сделать. Хореография была построена на точной математике. Джереми и Барри потратили недели, планируя, как это будет работать. Хотя их шоу не были объединены, они обнаружили, что их усилия были более ценными, когда они работали вместе.
Руби, подошла к стяжке «Гарменто», которую она хотела потрогать. Лора прошла мимо строительных бригад, торопливо выстраивающих сцену Джереми и Барри, к палатке администрации, которая была наполовину информационной стойкой, предназначенной для отвода туристов, и наполовину реальной администрацией. Стенд МААB был спрятан сзади.
Она вошла уверенным шагом, как владелица, и если посчитать взносы, которые она заплатила CFDA, плюс свои налоги, то так бы оно и было.
— Что вы имеете в виду, под «я не могу войти»? — спросила она охранника на входе, преградившего её путь.
На нем была обтягивающая футболка и черные джинсы. Он посмотрел в свою папку со списком посетителей и указал на надпись над входом.
— Вон там. — протянул он, жуя жвачку, и постукивая ногой, обутой в ботинки, грязнее лопаты, которой землю копали. — Там написано, и я цитирую: «…административная палатка для шоу−дня: только постоянные посетители…». Так что никаких билетиков. Пропусков. Шоу во вторник означает, что вы не можете прийти в пятницу. Хотите номер офиса МААB? Это прямо на 40−й улице. Они вернутся в понедельник.
— Пенелопа сказала, что я должен приехать. — Ложь обречена на неудачу, но попробовать стоило.
— Она выписала тебе желтый билет?
— Должно быть, она забыла.
— Позвони ей и возьми, и тогда я вас пропущу.
Лора осмотрела толпу в поисках сестры и нашла ее возле самой большой палатки для шоу Рикардо Офенхельба. Она стояла рядом с модным писателем из «Bazar», главным редактором «Black Book», рецензентом из «Apparel News» и собравшимися покупателями из огромной федерации. Они смеялись над чем−то, что сказал вице−президент по продажам из «Brandywine Girl».
Вот почему она нуждалась в Руби, и поэтому она злилась на нее. Вот почему согласиться на заказ Дебби казалось таким правильным и таким неправильным одновременно. Потому что такой бизнес означал, что навыки Руби не были нужны, но улучшение бизнеса требовало именно таких навыков как у Руби, которых не хватало Лоре.
— Ты можешь прекратить? — прошептала Лора. — Мне дали отворот−поворот у палатки администратора, и я не хочу стоять на улице одна, как неудачница.
Руби попрощалась.
Вскоре после этого перед административной палаткой появился Стью. Лора подумала, что, до его прихода, она, по крайней мере, узнает, где Пенелопа сидит на следующем шоу, но у нее ничего не получилось, и она чувствовала себя ужасно, пока не взглянула на него. На нем был серый неправильно застегнутый кардиган, но он не выглядел неопрятно. Это выглядело как продукт творческого ума.
— Ты в порядке? — спросила Лора. — Они не устроили тебе проблем в камере или что−то в этом роде, не так ли? — Он отмахнулся от всего, но ничего не сказал. — Что? Это хоть что−то…
Он слегка пожал плечами. Это было не похоже на него. У него всегда находились для нее слова, даже если он был зол на нее или расстроен. Поэтому, когда он отмахнулся от простого вопроса, Лора заволновалась.
— Оставь его в покое, — сказала Руби.
— Скажи мне, что ты накопала прошлым вечером, — сказал Стю тихим голосом.
Ей это не понравилось. Она и так позволила романтическим отношениям дать в их дружбе трещину.