Плеханов, конечно, публично говорил лучше меня. Он блестящий оратор. Он держит в памяти тысячу цитат, огромное количество аналогий, он так речист, что не побрезгует и острым бытовым или политическим анекдотом. Пятая глава — это моя точка зрения и моя «предварительная» речь. Я вступаю в борьбу с Мартовым и с Плехановым еще до съезда. У нас уже давно выявились свои разногласия по редакции.
Следующий абзац пятой главы: «Может ли газета быть коллективным организатором?». Практика на этот вопрос уже ответила, для меня лично все очевидно. Но я повторяю и повторяю. Я предвижу дискуссию на съезде, я предвижу дискуссию при выборе редколлегии. Газета — это не только площадка для публициста, но и огромное влияние.
Мне в это время говорят и будут говорить: если не воспитаются сильные политические организации на местах, — ничего не будет значить и превосходнейшая общерусская газета. Совершенно, отвечаю, справедливо. Но в том-то и суть, что нет иного средства воспитать сильные политические организации, как посредством общерусской газеты. Мне здесь опять возражают, находят частные аргументы, справедливые частности. Но ведь вся политическая жизнь есть бесконечная цепь из бесконечного ряда звеньев. Все искусство политика в том и состоит, чтобы найти и крепко-крепко уцепиться за такое именно звенышко, которое меньше всего может быть выбито из рук, которое гарантирует обладателю звенышка обладание всей цепью.
Общерусская газета была грандиозной придумкой. Фактическую связь между организациями начала создавать уже функция распространения газеты. Общее дело всегда объединяет людей. Вокруг этого, самого по себе еще очень невинного и очень еще небольшого, но регулярного и в полном значении общего дела систематически подбиралась и обучалась постоянная армия испытанных борцов. Так оно в принципе и получилось. «Искра» создала партию, партия взяла в семнадцатом году власть.
Не торопясь, я вел свою книгу к итогу: что я видел под партией и какой виделась мне российская партия социал-демократов в эпоху самодержавия? Партия, которая должна была с этим самодержавием покончить навсегда. Я не могу утверждать, что именно наша партия, партия социал-демократов большевиков сыграла решающую роль в падении самодержавия, по силам ли ей это было в феврале семнадцатого, но она оказалась в решающий момент готовой и отобрать власть у Временного правительства, и эту власть сохранить. Мы всегда отчетливо понимали, что такое революция. Руководить партией — это вести лодку на гребне волны. Лишний гребок — и волна обрушится на пловцов. Но ведь можно и потерять волну, потерять темп.
Я старательно растолковывал это и в своей предсъездовской книге, и беседуя с делегатами в кулуарах. В конечном счете большинству из них уезжать в Россию и вести там свою постоянную, изнурительную работу. Задача обороняться и наступать со всех сторон. Было бы величайшей ошибкой строить партийную организацию в расчете только на взрыв и уличную борьбу или только на поступательный ход серой текущей работы. Это тоже одна из тенденций наших многочисленных теоретиков. Однако, на мой взгляд, мы должны всегда вести будничную работу и всегда быть готовы ко всему, потому что предвидеть заранее смену взрывом периода затишья часто бывает почти невозможно. В самодержавной стране кипящая волна гнева может немедленно подняться только от одного набега царских янычар. От нехватки дешевого хлеба в петроградских лавочках, как было в семнадцатом. Волна забастовок, пулеметный полк, расстрел демонстрации. А мы «в серой текущей работе»?…
Но и саму революцию не следует представлять себе в форме единичного акта. Эдакий взрыв с факелами и баррикадами. Она виделась мне в форме нескольких быстрых смен достаточно серьезных событий или менее сильного взрыва и более или менее долгого затишья. Поэтому нужна такая партийная работа, которая и возможна и нужна как в период затишья, так и в период взрыва. Нужна, выражаясь совсем просто, политическая агитация, причем агитация, объединенная единым импульсом по всей России, освещающая все стороны жизни, направленная в самые широкие массы. А эта работа немыслима без общерусской, часто выходящей газеты. Сеть агентов — увы, опять сорвалось у меня с языка это ужасное слово «агент», так режущее демократическое ухо! — итак, сеть агентов, складывающаяся сама собой, по постановке и распространению газеты не должна сидеть и ждать лозунга к восстанию, этим агентам надо было творить такое регулярное дело, которое гарантировало бы наибольший шанс успеха в случае восстания, вплоть до всенародного вооруженного.