Я пристально посмотрел на босса:
— С радостью вызову тебе «скорую помощь» прямо сейчас, но сначала позвоню в «Стандартс».
Мэр заморгал. Да, сейчас самое время было вызвать журналистов, чтобы они расспросили мэра о том, как его укусили за член. Он пробормотал что-то невнятное и опять ушел в ванную.
Я снова обратился к Шерри:
— Что скажешь?
Андервуд поднялась.
— Мои туфли. Я должна найти мои туфли.
— Вот они. — Я указал на пару босоножек на высоких шпильках, валявшихся под кроватью.
Шерри быстро обулась. Встала и покачнулась на высоких каблуках. Любительница. Пройдет еще года два, прежде чем она научится ходить в такой обуви.
— Думаю, со мной все хорошо.
— У тебя есть родители? — спросил я.
— Если честно, то нет.
— Что ты имеешь в виду?
— Они умерли скорее всего.
— А кто о тебе заботится?
— Линда.
— Кто такая Линда? — спросил я, но потом вспомнил про девушку из коридора.
— Она моя подруга. Мы приглядываем друг за другом.
— Шерри, ты еще ребенок, нельзя так жить. Есть люди, организации, которые помогут тебе выбраться из этого дерьма.
— Со мной все хорошо, — упрямо повторила она.
— Ничего у тебя нехорошо. — Я снова заглянул в ее сумочку, вытащил блокнот. Пролистал. Это был отчасти дневник, отчасти — адресная книга, отчасти — учетная ведомость. На одной странице были записаны даты и цифры в столбик — вероятно, деньги, заработанные за день, — на другой — несколько телефонных номеров рядом с именами и инициалами вроде Джей, Эд, Пи, Эл-Эр. При беглом просмотре я не нашел имени Рэнди. Пролистал еще несколько страниц со списками покупок, номером автомобиля, телефоном какой-то компании под названием «Уиллоуз», а потом наткнулся на пустую страницу.
— Это моя собственность! — возмутилась Шерри.
Я достал из пиджака ручку и написал: «Джим Каттер» — и номер своего телефона.
— Если возникнут проблемы, позвони мне, хорошо? Захочешь подать на него в суд, тебе понадобится свидетель, который подтвердит твои показания. — Я не питал особых надежд, что Шерри обратится в полицию, но мало ли что может случиться.
Она даже не взглянула в блокнот, когда я отдал его вместе с кошельком и сумкой.
— Хорошо, — кивнула Андервуд.
— Тебе надо все тщательно обдумать. Ты же совсем ребенок. Господи, ты еще слишком юная, чтобы заниматься подобным! Сколько времени так работаешь? Если остановишься сейчас, у тебя еще есть шанс. — Девушка не смотрела на меня. — Ты слышишь меня? Удар ногой в челюсть — это, возможно, не так уж и плохо, если он помог вбить хоть немного разума в твою головенку.
Она лишь пожала плечами. Когда же направилась к двери, мэр высунулся из ванной:
— Ты кое-что забыла, дорогуша!
Андервуд обернулась и посмотрела на него, слегка склонив голову на бок:
— Что?
— Мои деньги. Я хочу, чтобы ты их вернула. Может, мне еще придется оплачивать уколы от бешенства.
Шерри показала ему средний палец. Этот жест так взбесил Финли, что он бросился к ней. Двигался мэр весьма проворно. У дверей нагнал девушку и с такой силой стиснул ее локоть, что она взвизгнула и стала вырываться. Сумочка соскользнула с ее плеча и повисла на руке.
— Прекрати, — вмешался я.
— Пусть вернет мои деньги. Все! — Крепко сжимая локоть девушки, он тряс бедняжку.
— Рэнди! — Я хотел своим неуважительным обращением отвлечь его внимание. Он направит весь свой гнев на меня и отпустит девушку. Но у меня не получилось.
Свободной рукой мэр схватил Андервуд за шею. Вот тогда я и сделал это.
Замахнулся и врезал ему прямо в нос.
Финли отпустил Шерри и схватился обеими руками за нос.
— Боже! — крикнул он, кровь потекла сквозь пальцы. — Мой нос! Ты сломал мне нос!
Как потом выяснилось — не сломал, только расквасил. Но в тот момент я прекрасно понимал, что независимо от того, сломал ему нос или нет, в скором времени мне придется подыскивать новую работу. Когда мэр вернулся из ванной с бумагой в руках, я вспомнил о самой высокооплачиваемой работе в своей жизни, которая хоть и не была связана с живописью, но в свое время мне очень нравилась.
Восемнадцатилетним я все лето косил траву для одной компании по озеленению в Олбани. Устраивало все — это как раз та работа, где сразу видишь результат. Косишь траву ярд за ярдом и с каждым шагом, каждым движением газонокосилки видишь прогресс. Ты знаешь, сколько уже сделал и сколько еще предстоит сделать. Толкая впереди себя газонокосилку и наблюдая, как постепенно сжимается участок твоей работы, чувствуешь, как растет удовлетворенность от сделанного. Редкая работа может принести подобное ощущение.