— Да, сэр. — Полицейский отмахнулся от остальных документов и вернул карточки. — Прошу извинить, что задержал вас, сэр. Можете проезжать.
Болан прикоснулся к козырьку своей шапочки и устремился дальше.
Едва Болан миновал заставу, к полицейскому штата подрулила машина городской полиции. Болан довольно хмыкнул и чуть расслабился, затем уже не торопясь покатил по пригородам маленького поселка у залива Бей Сент-Луис.
Болан знал: по этому шоссе дорожных заслонов больше не будет.
Теперь у него появилось время подумать о других вещах, а подумать надо было о многом.
Новый Орлеан находился на расстоянии часа езды. Если ему повезет, он сможет добраться до пересечения улиц Клэборн и Канал к двум часам, чтобы успеть на встречу с Тони Бланканалес. Уже почти час назад он должен был выйти на связь с Лео Таррином. Болан опасался, что находится сейчас за пределами досягаемости операторов мобильной связи. Тем не менее он дач вызов. Ему повезло: тотчас откликнулся один из операторов, причем слышимость была вполне приличная, Болан продиктовал номер телефона в Новой Англии.
Настороженный голос Лео ответил на первый же звонок.
— Прости, что я так поздно.
— Я уже начинаю привыкать к этому. Чем ты сейчас занят?
— Пытаюсь остаться в живых. А что?
— Я волновался. Только что говорил с Нью-Йорком, Полная сумятица. Что ты там натворил?
— Слегка потревожил курятник, — усмехнулся Болан.
— Слегка, черт подери? Все несушки снялись с насеста. Сейчас они отправляют специальным рейсом лучшее подразделение в сторону побережья.
— Здорово, — кивнул Болан. — Это еще больше расстроит нашего дружка.
— Начальство паникует из-за утечки информации. Как тебе удалось так быстро добраться до их берлоги на побережье?
— За тобой не следят?
— Конечно, нет. Я надежно прикрыт. Эдакий сквознячок через заднюю дверь. Хорошо иметь болтливых друзей. Ты сейчас, похоже, у самых стен Верховного из Рима. За последние месяцы Комиссия уже несколько раз прикрывала его. Но всему приходит конец.
— О чем ты говоришь?
— На горизонте кто-то с перекрученным крестом.
Это наводило на мысль о скорой и жестокой разборке, которую в Новом Орлеане мог затеять только Энрико Кампенаро, сильная правая рука Ваннадуччи.
— Это интересно, — заметил Болан. — Ну и как ты это понимаешь?
— Точно так же, как и ты, — ответил Таррин. — Они нацелились на старика, полагая, что уж лучше сразу сожрать его, чем рисковать быть похороненными вместе с ним.
— Они правы, — проворчал Болан.
Ни для кого из мафии не было секретом, что Марко Ваннадуччи любил Томми Карлотти как сына, а своих детей у него никогда не было. Впрочем, при сложившихся обстоятельствах он никогда бы не посмел усыновить его. Что же же касалось Кампенаро, то это был типичный коммандо с Бурбон-стрит, готовый выполнить любой приказ босса. Или того, кого велели бы считать боссом. Таким он был, когда Ваннадуччи взял его в свою Организацию, умыл его, одел в приличную одежду и дал охранять всю империю. Таким он и остался...
Да, гнилое место этот мир мафии.
— Ты слышишь меня? — окликнул Таррин.
— Да, прости, Колючка. Я просто подумал, в каком болоте приходится мараться тебе и мне.
— Уж такова игра, — возразил старый друг.
— Ты говорил с Гарольдом? — мрачно поинтересовался Болан.
— Естественно. Он тебе очень благодарен. Как всегда... Очень сожалел, что не сможет послать человека в Нола до конца Жирного Вторника. — Таррин усмехнулся. — Его вот-вот подтолкнут на ступенечку вверх.
— Когда и на какую должность? — быстро спросил Болан.
— Кому-то явно не нравится его метод борьбы с организованной преступностью. Похоже, он станет помощником генерального прокурора и его очень скоро переведут в другой отдел.
— Так-так, — сказал Болан.
— В Вашингтоне где-то что-то подгнило, Страйкер.
— Ага, — буркнул Болан.
— Нет, я серьезно! Ты только вдумайся...
— Вот я и думаю.
— Держись подальше от Вашингтона! В прошлый раз ты слишком близко подобрался...
— Ладно-ладно. Пока мне надо выбраться из Нола, — оборвал его Болан. У тебя есть еще информация?
— Как будто нет. Я пытался незаметно разузнать, о твоих друзьях, но пришлось дать задний ход. Глухо. Если кто и занимается подобными операциями, то все делается в большой тайне.
— Если бы ты сейчас стоял со мной рядом, я бы поцеловал тебя! — нежно произнес Болан.
— Даже не пытайся, это могут не так понять, — хмыкнул его лучший друг.
Болан рассмеялся в ответ и дал отбой.
Но после этого разговора настроение его сразу упало. Мучимый скверными предчувствиями, он погнал автомобиль к Новому Орлеану.
Целая страна была серьезно больна. Если ее мозг разъедает рак, то какая надежда может оставаться для тела?
Конечно, еще оставались хорошие люди, закаленные в боях, подобные Гарольду Броньола. Они отчаянно пытались прорубить дорогу сквозь зловонные джунгли, в которые превратился официальный Вашингтон, по-прежнему старались поддержать в народе угасающую веру в правительственные институты? Но имело ли это смысл теперь?
Разборка в Новом Орлеане должна закончиться быстро и решительно. Болан уже все подготовил для нанесения главного удара, и лишь забота о двух старых друзьях, чья жизнь висела на волоске, заставила его на время придержать занесенный кулак.
Сейчас рискованно было подстегивать войну.
Тони была права. Если бы «Политикан» оказался здесь, он, вероятно, заорал бы во все горло: «Продолжать игру! Не медлить ни секунды!»
— Это так, — тихонько проворчал Болан. — Игра должна продолжаться. До конца.
Глава 14
Лейтенант Петро потер уставшие глаза и произнес, обращаясь к стенам своего офиса:
— Этому парню я просто не верю.
И тем не менее он верил. Не было ни единой возможности остановить человека, с которым столь неожиданно свела его судьба.
Впрочем, он отнюдь не был склонен приписывать Болану разгром на Миссисипи. Возможно ли, чтобы один и тот же человек, под утро начудивший в лесу, сумел уже в обеденное время устроить крутую заварушку на побережье? Эти места все-таки не в пяти и не в десяти километрах друг от друга!
Потом из Галфпорта поступили подробности. Два прямых попадания в голову с расстояния примерно в пятьсот ярдов — это почти пять футбольных полей, — выстрелы произведены беглым огнем. Что же получается: вооруженные, тренированные профессионалы, которые просто обязаны ждать с каждой стороны подвоха, — и так бездарно попались, словно сопливые мальчишки?!
А тут еще этот значок снайпера...
Строит из себя джентльмена. Разнес в пыль мячик для гольфа и вообразил, что все формальности соблюдены — можно начинать!
Ну, конечно, это должен быть Болан! Но каков парень!
Глава федералов Броньола не скрывал своих чувств по отношению к Палачу. Любил его, как родного брата! Несколько раз пытался заставить его работать под крышей ФБР. А тот отказался! Вы можете себе это представить!? Отказаться от полной амнистии, секретного значка и лицензии на охоту. Это о многом говорило. Возможно, у этого малого попросту срабатывал всепобеждающий инстинкт смерти, может, он стремился умереть молодым!
— Дрянь! — заорал Петро на стены своего кабинета.
Ведь парень никак не умирал! Он был самым живучим сукиным сыном, о которых когда-либо доводилось слышать Джеку Петро!
Может быть в этом и заключался ответ.
Детектив несколько секунд боролся с усталостью, затем поднял трубку и позвонил своему коллеге из штата.
— Что они делают в Миссисипи? — спросил он.
— В основном, носятся, схватившись руками за голову, — последовал ответ. — Похоже, мы здесь занимаемся тем же самым.
— Оно и видно, — проворчал Петро. — Я хочу спросить, что они делают со своими малоуважаемыми гостями из северных штатов?