— Интересные вопросы ты задаешь, — ответил полицейский штата.
— Так как насчет того, чтобы дать мне интересный ответ? — осведомился Петро.
— Ну, ты же знаешь, они не нарушили никаких законов. По крайней мере тех, которые известны всем. Даже погибшие имели при себе разрешение на ношение оружия.
— Получено подтверждение от местной полиции?
— А ты как думал? Есть подтверждение от штата Луизиана.
Петро присвистнул:
— Кто бы мог выдать разрешения?
— Мы как раз проверяем это.
— Понимаю. — Новоорлеанский детектив с яростью запустил карандашом в стену. — Это кончится ничем, как и все остальное. Бетонной стеной.
— Не принимай все так близко к сердцу, — посоветовал полицейский штата. — Через несколько дней мы уничтожим эту стену. Да и все другие.
— Маловероятно, — изрек Петро. — Стоит миру явиться нам в своем первозданном блеске — и мы сразу же ослепнем, а затем начнем строить новые стены.
Это было циничное пророчество, но оно не смущало обоих.
— Хотелось бы побольше знать о продвижениях этой толпы из Сент-Луиса, — пробормотал Петро, стараясь отогнать от себя неприятные мысли.
— Мы постоянно поддерживаем связь с Миссисипи, — заверил его собеседник. — Там все еще пытаются принять решение по поводу их присутствия в штате.
— А каково ваше отношение к этому?
— Лучше оставить их в покое и просто пока наблюдать за ними. Я не сомневаюсь в том, что их появление так или иначе связано с Маком Боланом. Эти две проблемы нельзя разъединять, они дополняют друг друга. И потому мы не хотим, чтобы эту публику спугнули и она, снявшись с места, начала перемещаться к нам.
— Ну, ты же знаешь, они придут в любом случае, — пожал плечами Петро.
— Ты прав. Вероятно, они используют Миссисипи просто в качестве базы. Слава богу, мы знаем, хотя бы, что они находятся рядом и...
— Благодаря Болану, а не нашим чертовым...
— ...и прибыли на место в течение последних трех дней. Если их попросят убраться из штата, они лишь немного переместятся в сторону и снова соберутся вместе. Так что лучше оставить их в покое и следить за всеми их перемещениями.
— Эти ублюдки намылились на праздник Жирного Вторника! — с отвращением сообщил Петро.
— Может быть, да, а может, и нет.
— Судя по тому, как реагирует наша знаменитость, так оно и будет.
— Какая знаменитость?
— Да Мак, черт его дери, Мак Болан! Если угодно, звезда первой величины!
Последовала короткая пауза, а затем в трубке послышалось:
— Серьезно? Это ведь твой старинный дружок, а?
— Не сказал бы, — проворчал Петро. — Сегодня утром он отправил мне пакет, содержимое которого похлеще динамита. Способно разнести к чертям немало толстых стен, если только попадет в нужные руки.
— Хотелось бы поглядеть.
— Еще увидишь. Хотя бы копии. Но это только после того, как оригиналы отправятся в надежное место да еще под прикрытием вооруженной охраны. Тут нельзя рисковать.
— Надо же, мы, кажется, начинаем страдать от паранойи, — недовольно проворчал полицейский штата.
— Да, так оно и есть, и так оно будет! Если хотим пожить немножко дольше...
— Джек... Давай-ка встретимся, и прихвати с собой все это барахло.
— Ничего не получится, — отрезал Петро. — Я жду звонка от этого парня. Это может произойти в любой момент. Такое впечатление, что он вообще никогда не спит. А я просто дьявольски устал, голова гудит.
— Кто должен позвонить?
— Да Болан, дурья твоя башка!
— Так он же в штате Миссисипи.
— Был, дурачок, был! Но, могу поспорить, его уже там нет.
— Ты на самом деле думаешь, что он тебе позвонит?
— Да, олух, представь себе!
— В таком случае я приеду к тебе.
— Давай. Я покажу тебе кое-что, и все твои сомнения мигом испарятся.
Петро с грохотом водрузил трубку на рычаг. Он зажег сигарету, глубоко затянулся, с ненавистью глядя на стены офиса, которые окружали и бережно укрывали его, затем медленно поднялся со стула и, подойдя к ближайшей из них, ласково проговорил:
— Привет, стена, пошла ты к черту, стеночка!
С этими словами он вдавил в нее сигарету с такой силой, что сделалось больно ладони.
Он понял, почему Болан отказался принять амнистию.
Из-за стен, вот в чем причина. Из-за стен, возведенных разумом, душой и телом. А человек, подобный Болану, никогда не стал бы их защищать — ни одну из них, ни при каких условиях.
Вот потому-то Джек Петро и восхищался им.
Глава 15
Миновав Слиделл, Болан выехал на шоссе I-10, затем на развилке около Канала свернул на Клэборн и почти сразу же увидел Тони, хотя, как ни старался, опоздал на встречу почти на десять минут.
Она переоделась и изменила прическу, однако узнать ее не составляло труда. Болан сразу почувствовал, как полегчало у него на сердце, едва он завидел девушку.
Она не шелохнувшись смотрела на подъезжавший фургон, но, как только Болан распахнул у нее перед носом дверь и скомандовал: «Поднимайся на борт!», она тотчас с готовностью запрыгнула в кабину.
Болан сразу же тронул машину с места, и от резкого движения девушку бросило к стене.
— Прекрасно! — воскликнула она. — Очень здорово! Солдат вернулся домой, а?
— Дом — это мое самое секретное оружие, — ответил он, ухмыляясь ей в зеркало. — Ты тоже чувствуй себя как дома.
Она соскользнула в переднее сиденье для пассажиров, попрыгала на нем и вдруг, сказав: «Ого, сексуально», — пронзительно завопила.
Болан лишь понимающе промолчал в ответ на эту выходку. Между тем фургон его постепенно выбирался из запруженных улиц, направляясь к автостраде. Наконец по развязке, имевшей форму кленового листа, он выкатился на южное шоссе и повел машину в сторону моста, который выводил, его к Большому Новому Орлеану. Тони малость угомонилась и, неожиданно посерьезнев, потерла ладонями усталые покрасневшие глаза.
— Я все сделала, Мак, — сообщила она. — Попала прямо в дом и выложила Ланца все на блюдечке — и он купился, поверил мне.
— Я знаю, — кивнул Болан. — Это было хорошее представление, Тони.
— Откуда ты знаешь? Ведь по радио передавали, что ты развлекался на этих чертовых пляжах. Так как ты смог...
— Я следил за каждым твоим шагом в доме, — просто сказал он.
— Мысленно — может быть, — возразила она, добродушно усмехаясь. — Я не такая глупая, как кажется. Знаю, где ты был.
— Никакой телепатии, — заверил ее Болан. Он включил оптический отражатель и развернул его так, чтобы ей было удобно смотреть. — Красный рычажок, — начал пояснять он, — используется для горизонтального перемещения, а черный — для вертикального. Вот эта маленькая рукоятка — для наведения резкости.
Тони с любопытством прильнула к окулярам и тотчас все поняла.
— Прямо в точку! — прошептала она. — Потрясающе! — Она покрутилась в сиденье, отыскивая цель невооруженным глазом. — Это здание в миле отсюда!
— Именно так, подтвердил Болан. — Уши у меня тоже ничуть не хуже. Но это — как-нибудь потом. — Он вернул на место отражатель и выключил систему. — Я был твоим незримым помощником в доме Ланца. — И с улыбкой докончил:
— Ты — отличный торговец. Молодец!
— Мне говорили, будто я могу хорошо продавать розовый бисер баптистам, — сказала она, довольно улыбаясь. — Говорят, это божий дар. Могу ли я продать что-нибудь вам, господин Плохой?
— Например?
— Да что угодно! Только назови.
Это было откровенное предложение, хотя и несколько несвоевременное, на его взгляд. И потому он уклончиво спросил:
— Думаешь, смогла бы продать четверть миллиона долларов панку, который никогда в жизни не имел больше тысячи?