Порывшись в груде отчетов, сержант вытащил нужный лист.
— Я сразу не связал это сообщение с таинственным посетителем, сэр, но, наверно, здесь тоже идет речь о нем. Привратник у ворот запомнил какого-то джентльмена, уходившего из Куинза приблизительно в десять минут седьмого. Если идти быстрым шагом, то дойти от кабинета Донтси до ворот можно как раз минут за десять. Привратник сказал неизвестному: «Всего хорошего, сэр!», а тот только кивнул в ответ. Интересно, почему это он ни разу рта не раскрыл?
— Может быть, он иностранец? Или говорит на диалекте? — предположил Бичем.
— Или у него ангина? — продолжил Пауэрскорт. — Или он вообще немой? Да нет, то и другое весьма сомнительно.
— А вы не думаете, сэр, что неизвестный мог приходить в связи с банкетом? — выдвинул свою версию сержант. — Например, выяснять что-нибудь насчет поставок?
— Если бы его визит касался поставок, — решительно отверг эту гипотезу старший инспектор, — то он отправился бы на кухню или даже в банкетный зал, но никак не в кабинеты юристов.
— А если это кто-то из клиентов Донтси? Клерк не заметил этого таинственного визитера?
— Нет, сэр.
Когда они закончили, самая большая стопка возвышалась возле карточки «7–8 вечера». Именно в это время участники банкета превратились в свидетелей убийства.
— Готово! — объявил старший инспектор за полчаса до полудня. — Теперь сержант Гибсон напечатает нам эту хронику. Я прослежу, лорд Пауэрскорт, чтобы вам завтра утром доставили копию.
Пауэрскорт велел подать в столовую кофе с бисквитами.
— Джентльмены, — сказал он, — мы отлично поработали. Но к сожалению, мне пока так и не удалось опросить целую группу очень важных свидетелей: дворецкого и обслуживавших банкет официантов. Дворецкий болеет, а без него и официантов не собрать, тем более что половину из них наняли со стороны специально для этого торжества.
— Да, лорд Пауэрскорт, — кивнул Бичем. — Но дворецкий на днях должен выйти на работу. Хотите принять участие в его допросе?
— С удовольствием, — поблагодарил Пауэрскорт. — И вот что я хочу предложить. Неплохо бы поговорить с дворецким и официантами прямо в парадном зале. Пусть каждый из них вспомнит свою роль на банкете. В Куинзе, оказывается, существует комиссия по снабжению. Вчера я побеседовал с ее главой о том, как доставляются, готовятся и подаются блюда. И его рассказ позволяет сделать важный вывод. — Пауэрскорт прервался, чтобы сделать глоток кофе. — Отравить мистера Донтси на банкете было бы чрезвычайно сложно, практически невозможно.
Пауэрскорт встал и придвинул стоявшие у стен стулья обратно к столу. Потом он знаком попросил сержанта переложить куда-нибудь бумаги и достал из громадного буфета несколько бокалов и две чашки для бульона.
— Вообразим, джентльмены, что эта столовая — парадный зал Куинза, а этот стол — тот самый, за которым сидел Донтси. Там, — махнул рукой Пауэрскорт, — перпендикулярно нашему тянутся три длинных стола, за которыми разместились остальные. Старший инспектор, можно попросить вас сыграть роль мистера Донтси? Сержант, а кем вы предпочитаете стать: соседом Донтси или одним из официантов?
Сержант смущенно хихикнул.
— Не очень-то мне охота, сэр, сидеть рядом с падающим замертво мистером Донтси: того гляди, станешь главным подозреваемым. Лучше я, если можно, буду официантом.
Пауэрскорт наскоро сервировал место старшего инспектора (салфетка под тарелки, два комплекта ножей и вилок, несколько ложек, нож для сыра) и вручил две бульонные чашки сержанту.
— Как сообщил мой консультант, при обслуживании пирующих еду и напитки доставляют с разных сторон. Кушанья прибывают отсюда, — отвел Пауэрскорт сержанта к дальней стене столовой, — по коридору, идущему из кухни. Пожалуйста, постойте здесь, сержант, и не подавайте суп, пока я не скажу. А вот напитки… — отыскав за буфетом несколько пустых бутылок и взяв по одной в каждую руку, Пауэрскорт отошел к двери, — напитки прибывают с противоположного конца зала, из помещения, которое у нас в Кембридже называли кладовкой. Белое вино, охлажденное и, как правило, уже откупоренное, подают в бутылках. Красное же перед подачей на стол разливают в старинные хрустальные графины, которыми бенчеры Куинза очень гордятся. Впрочем, красные вина нас не интересуют, ибо Донтси умер раньше, чем их подали. Бутылки ставят здесь — на скамье у стены позади почетного стола, прямо под портретами Гейнсборо. Приближаться к этой скамье дозволено лишь официантам (любого другого заподозрили бы в намерении похитить знаменитое вино и немедленно изгнали). Итак, будь злоумышленником лакей, у него была бы возможность добавить в открытую бутылку яд, но при этом — никакой гарантии того, что отравленное вино достанется намеченной жертве. Другой официант мог подхватить бутылку с ядом и налить из нее вина кому угодно. Сейчас я вам это продемонстрирую.
Старший инспектор улыбнулся. Сержант терпеливо держал в руках бульонные чашки, полные воображаемого супа. Пауэрскорт выглянул, убедился, что в холле пусто, вышел и тут же вернулся.
— Итак, представьте, джентльмены, что я — преступник и по пути от кладовки в конец зала успел добавить в бутылку яд. Однако не все гости выпивают вино одновременно. Возможно, мистер Донтси еще не опорожнил свой бокал или ему только что подлил вина другой официант. Предположим, в моей бутылке лишь один стакан отравы. Но мистеру Донтси подливать не нужно, а меня подзывает сидящий через два стула от намеченной жертвы казначей. И что же? Я убиваю не того?
Старший инспектор, округлив глаза, смотрел на Пауэрскорта.
— Боже мой, Пауэрскорт, вы полагаете, что Донтси погиб случайно, а убить хотели другого бенчера?
— Нет, — после некоторой паузы сказал Пауэрскорт, — сам не знаю почему, но я так не думаю. Кстати, та же проблема возникла бы с супом. Его разливают в кухне, а потом процессия из полудюжины лакеев, держа по чашке в обеих руках, несет их к столу. Допустим, вам, — Пауэрскорт сделал знак сержанту-официанту выйти вперед, — каким-то образом, например, с помощью некого хитроумного устройства в рукаве, удалось на ходу бросить яд в одну из порций. Но шансов, что этот борщ достанется мистеру Донтси, очень мало. А что вам делать, если перед ним уже поставили его суп? Унести отравленный борщ обратно в кухню? Вас развернут на полпути и отправят обратно к гостям. Итак, подсыпать яд на банкете — дело рискованное.
— Если вы правы, лорд Пауэрскорт, — сказал старший инспектор, — то ядом Донтси угостили заранее. Либо в его кабинете, либо когда он пришел к казначею выпить бокал вина перед банкетом.
— Вероятно, придется подождать с выводами, пока мы не опросим официантов.
Пауэрскорт открыл дверцы буфета, чтобы поставить на место чашки, как вдруг его осенило.
— Джентльмены, у меня появилась безумная идея. Ведь человек, который не знает, что готовится преступление, мало что замечает. Так почему бы нам не организовать повторный банкет, точно такой же, как предыдущий, включая блюда и напитки. Думаю, в Куинзе могут себе это позволить. Какой-нибудь актер исполнит роль Донтси, и мы тут же допросим каждого свидетеля. Возможно, это поможет им припомнить все детали.
— А убийца сочтет, что мы думаем, будто Донтси отравили на банкете. — догадался Бичем.
— И это будет нам на руку, — широко улыбаясь, подтвердил Пауэрскорт. — Зачем ему знать о нашей уверенности в том, что яд мистеру Донтси дали где-то в другом месте.
На следующий день Пауэрскорт шел по парку Кална к огромному дому Донтси. Сыпал мелкий дождик. Олени настороженно глядели на незнакомца, словно сомневаясь в его праве бродить по усадьбе. Но в кармане у гостя лежал своеобразный пропуск — приглашение на чай от вдовы Донтси, вежливо ответившей на его письмо. По ее просьбе Пауэрскорт вошел в усадьбу не через главные ворота и парадный вход, у которого неделю назад собирались приглашенные на похороны, а просто постучал в небольшую выкрашенную зеленой краской дверь слева от ворот. Молодой лакей провел его в скромную гостиную, где жарко пылал камин.