– Так, стоп! – прервал его Майк. – Ближе к телу и к тому, кто сделал Амплби телом. Когда мы все выясним, тогда будет масса времени на дебаты, имеем ли мы моральное право вникать в дело и пожинать лавры. А почему бы нам действительно все не разузнать, если этого не сделает Готт?
– Что значит «не сделает Готт»? – хором спросили оба его товарища.
– Готт мог бы раскрыть это дело, если бы хотел, – настаивал Майк, безгранично веривший в своего наставника. – Только, похоже, он вовсе не горит желанием.
– Очень похоже, что убийца именно Готт, – заявил Дэвид. – У него, очевидно, очень нездоровое воображение, если он может писать такую муть. Человек, написавший «Убийство среди сталактитов» и вычисливший, сколько времени нужно упитанному мужчине средних лет, чтобы тот превратился в камень, способен на все. Я говорил вам, что вчера вечером пытался вызвать на откровенность Кёртиса, который сказал, что ректора убили «при чудовищных обстоятельствах»? Как вы думаете, что бы это значило? Уж не распотрошил ли Готт свою жертву?
Майк, не обращая внимания на оскорбительные предположения, стоял на своем.
– Не понимаю, почему бы нам не раскрутить это дело хотя бы забавы ради. У нас нет фактов, но я считаю, что их можно вычислить посредством чисто интеллектуальных выкладок. Мы с тобой интеллектуалы, Дэвид, и даже у Хораса бывают просветления.
Хорас, уверенный в превосходстве человека с классическим образованием, не отреагировал на колкость.
– Безусловно, мы умнее полиции, – сказал он. – Однако этот тип из Скотленд-Ярда, кажется, тоже не лыком шит. При этом мы точно уступаем Дейтону-Кларку или Титлоу, к тому же у них в распоряжении больше фактов. – Хорас, в свою очередь, придерживался мнения о недосягаемости интеллектуального уровня наставников. – Они скорее все разгадают, нежели мы.
Наступило недолгое молчание. Затем Дэвид произнес:
– У меня есть факт.
И после возникшей паузы добавил:
– Но что куда интереснее: у меня есть идея.
В любой небольшой компании всегда есть лидер, здесь лидером был Дэвид. Он тотчас завладел вниманием остальных.
– Об этом никто бы не додумался, и это дает нам версию. Я сейчас вам все расскажу.
Что он и сделал.
Глава 8
I
Поунолл, раздраженный и бледный после долгого допроса у инспектора Додда, внезапно остановился на пороге своей гостиной и побледнел еще больше. Ведь из кресла у камина поднялся, чтобы поприветствовать его, коллега инспектора Додда – мистер Эплби из Скотленд-Ярда.
Эплби вел себя, как того требовали обстоятельства, вежливо и произнес несколько примирительным тоном:
– Надеюсь, вы простите мне, что я в ваших апартаментах. Мне показалось, что лучше подождать вас здесь на случай, если вы вернетесь. И мне захотелось сесть поближе к камину. Утро нынче довольно прохладное.
Взгляд Эплби скользнул по распахнутым настежь окнам в унисон с его извинениями.
Словно пытаясь выиграть время и собраться с мыслями, Поунолл нарочито медленно закрыл дверь. Когда она захлопнулась, он, кажется, понял, так и не сумев сохранить хладнокровие, что оказался один на один с сыщиком в замкнутом пространстве. Однако профессор не сводил глаз с непрошеного гостя, пока шел по комнате и садился. Эплби подумал, что перед ним тусклый и ничем не примечательный субъект. Глядя на его гладко выбритое, свежее лицо, определить возраст оказалось практически невозможно. Седеющие волосы Поунолла были коротко подстрижены на немецкий манер. Он то и дело склонял голову набок и скрещивал руки на груди. Эти мягкие, почти женственные движения никак не соответствовали холодному взгляду голубых глаз. Они оставались такими же ледяными, как и ночью, и не мигая смотрели на гостя, когда хозяин сел напротив Эплби. Сидел он совершенно неподвижно. Он явно чувствовал себя неловко и, казалось, боялся, что любое лишнее движение выдаст его с головой.
– Я уже подписал протокол для вашего коллеги, который довольно долго меня допрашивал. Чем могу быть полезен вам?
Поунолл говорил ровным и спокойным голосом, еле заметная резкость пробивалась лишь в подборе слов. Однако произнося их, он окинул гостиную взглядом вполне уместным, но все же холодным и выискивающим. Его голова оставалась неизменно склоненной чуть набок, странным образом гармонируя с аляповатой фотографией статуи Александра Македонского, висевшей на стене позади него.
– Вы не смогли добавить ничего существенного к вашим вчерашним неофициальным показаниям?
Эплби говорил так же ровно, однако его вопрос явно подразумевал, что он не даст затянуться возникшей паузе. Наконец Поунолл ответил: