– На кого он был выписан? – спросил лорд Роберт, держа наготове карандаш с бумагой.
– На Уитса… то есть Уитерса – все зовут его Уитсом. Видишь ли, я держал с ним дополнительное пари.
Лорд Роберт что-то записал, повернулся и посмотрел на племянника поверх очков.
– Я вышлю Уитерсу чек сегодня вечером.
– Очень тебе благодарен, дядя Банч.
– Какой адрес?
– Шеклтон-Хаус, Лезерхед. У него есть квартира и в городе, но адрес в Лезерхеде подойдет.
– Еще какие-нибудь долги?
– Несколько магазинов. Кажется, они уже начинают брюзжать. И парочка ресторанов.
– Приехали! – резко бросил лорд Роберт.
Такси подкатило к дому, который он делил с сестрой. Они вышли. Лорд Роберт заплатил и дал чаевые.
– Как ваше люмбаго? – спросил он у шофера.
– Терпимо, млорд. Спасибо, млорд.
– Хорошо. Доброго вам вечера.
– До свидания, млорд.
Они молча вошли в дом.
– Зайди ко мне в комнату, – бросил через плечо лорд Госпелл.
Он шел впереди, маленькая, комичная, но при этом довольно решительная фигура. Дональд последовал за ним в старомодный кабинет. Лорд Роберт сел за письменный стол и четкими движениями своих пухлых ручек выписал чек. Тщательно промокнул бумагу и, резко повернувшись на стуле, оказался лицом к племяннику.
– Ты придерживаешься прежних взглядов на медицинское образование? – спросил он.
– Ну да, об этом и речь, – ответил Дональд.
– Сдал ведь какой-то экзамен.
– Вступительный по медицине, – небрежно согласился Дональд. – Да, было такое дело.
– Прежде чем тебя исключили за то, что проиграл деньги матери. И мои тоже.
Дональд молчал.
– Я вытащу тебя из этой передряги, но на одном условии. Не знаю, почему ты решил пойти по медицинской части. Уже много поколений нашей семьи трудятся на дипломатическом поприще. Самое время взяться за что-то другое, смею сказать. Будешь заниматься в Эдинбургском университете, как только туда согласятся тебя принять. Если сразу это не получится, я найму репетитора, ты поедешь в наше поместье в Арчери и будешь там заниматься. Я положу тебе такое содержание, какое получает обычный студент-медик, и посоветую твоей матери не давать тебе сверх этого ни гроша. Это все.
– Эдинбург! Арчери! – Голос Дональда задрожал от испуга и огорчения. – Но я не хочу ехать учиться в Эдинбург. Я хочу в Лондоне, при больнице Святого Фомы.
– Тебе лучше быть подальше от Лондона. Есть еще одно, на чем я твердо настаиваю, Дональд. Ты должен порвать с этим Уитерсом.
– С какой стати?
– Потому что этот парень негодяй. Я кое-что знаю о нем. Я никогда раньше не вмешивался в твои дружеские отношения, но чертовски пренебрег бы своим долгом, не вмешавшись сейчас.
– Я не стану порывать с другом только потому, что тебе вздумалось сказать, будто он не годится.
– Даю тебе слово чести, этот человек подлец. И преступник к тому же. Я был изумлен, увидев его сегодня на приеме. Мои сведения о нем тянутся еще со времен моей службы в министерстве иностранных дел. Они абсолютно достоверны. Очень скверная репутация. Послушай, будь благоразумен. Порви с ним решительно и навсегда. Арчери – славный старый дом. Твоя мать может использовать его как pied-a-terre[9] и иногда наезжать туда повидаться с тобой. Это всего в десяти милях от Эдинбурга.
– Но…
– Это окончательно.
– Но… я не хочу уезжать из Лондона. Не хочу отираться с кучей усердных шотландцев из бог знает какой глуши. Люди, которые там учатся, – это просто предел!
– Почему? – спросил лорд Роберт.
– Ну, потому что… я имею в виду… Ты знаешь, что я имею в виду. Это будет сборище самых невообразимых чудил. Не спорю, совершенно восхитительных, но…
– Но не одного класса с теми юнцами, которые делают долги чести, хотя не в состоянии возвратить их, и участвуют в великосветских развлечениях на деньги матери?
– Это несправедливо! – запальчиво воскликнул Дональд.
– Почему? – повторил лорд Роберт.
– Держу пари, в моем возрасте ты тоже попадал в такие передряги.
– Ошибаешься. Я совершал столько же глупостей, сколько и большинство юношей в мое время. Но не делал долгов, которые не мог уплатить. Мне казалось, что подобные вещи сродни воровству. Я не крал ни одежды у моего портного, ни напитков из отеля, ни денег у друзей.
– Но я же знал, что в конце концов все уладится.
– То есть знал, что я за тебя заплачу?
– Ты не можешь назвать меня неблагодарным, – огрызнулся Дональд.
– Мой дорогой мальчик, мне не нужно, чтобы ты благодарил меня.
– Но я не похороню себя в заброшенном мавзолее какого-то шотландского дома в разгар лондонского сезона. Тут… тут Бриджет.