— Вадик, я верю в любовь.
— Ну вот, Сорнева, значит, не все потеряно. Значит, ты поверишь в мою версию? Они просто влюбились друг в друга.
— Кто?
— Ну как кто — Архипов и твоя Шумская.
— Ты совсем от жары свихнулся?
— Нет, она только что сказала, что верит в любовь, и такой облом! — возмутился Вадик. — Они ведь раньше не встречались? Ты сама говорила, что именно ты договаривалась с Архиповым.
— Ну и что? Я всего лишь у него спросила, как Герман отнесется к тому, чтобы встретиться со студентами.
— А он?
— Мне показалось, что он даже обрадовался, сказал, что устал от ремонта стационара, поэтому с удовольствием пообщается с молодежью.
— Повторяю вопрос: Шумскую он раньше не видел?
— Нет, они не были знакомы.
— Сорнева, продолжай следить за моей мыслью! Он влюбился в Шумскую, твой доктор, потерял голову, офонарел от любви. Она ведь красивая женщина, я ее знаю. Очень красивая, мужчины на таких внимание обращают.
— Красивая и умная, — согласилась Юля.
— Архипов пообщался со студентами и не мог так просто распрощаться с Шумской.
— Бредовая у тебя версия, Тымчишин!
— Не перебивай! Она пошла его провожать, и по дороге он осознал, что расстаться с ней невозможно, и предложил продолжить общение.
— Вадик, я тебе только что сказала, что Евгения Олеговна не только красивая, но и умная. У нее сидят в аудитории студенты, заседание кафедры, она бы вернулась и что-то объяснила в деканате. Она этого не сделала, значит, ушла с Архиповым спонтанно? В бреду? Глупо получается. Сбежала от студентов и от деканата? Зачем? Все это можно было сделать, не вызывая подозрений.
— Ты не услышала окончания моей версии.
— С тобой не соскучишься, Вадик.
— Шумская тоже влюбилась, страсть вспыхнула, как порох. Они оба не смогли с собой совладать и решили немедленно уединиться.
— И дальше Вадик, дальше. Куда они могли уйти?
— Ну, вот тут у меня слабое место. Они должны были сесть в его машину и уехать куда глаза глядят. Но машина Архипова брошена во дворе. А у Шумской есть машина?
— Не знаю.
— Узнай. Это нам поможет. Если у нее есть машина, это все объясняет. Они уехали на ее машине, а куда, уже не важно. Они решили, что им нельзя расставаться, по крайней мере сегодня. Ну что ты молчишь? Вполне разумное объяснение.
— Знаешь, Вадик, я о чем думаю, что ты зря «сидишь» на спортивной теме. В тебе погиб поэт. Тебе надо срочно переквалифицироваться и писать очерки, там твой талант выдумщика пригодится.
— Ну вот, обломила! А я старался, между прочим, и картинка была реальная.
Они стояли в институтском дворе, спасаясь под тенью старого тополя.
— Ты заметил около машины Архипова два свежих окурка? — вспомнила вдруг Юля.
— Ну, валяются там окурки, что с того?
— Архипов не курит. Его ждали около машины один или двое, не знаю, но ждали. Но он до машины не дошел почему-то, — она задумалась. — Давай все-таки еще раз в деканате поговорим, твоя мысль про машину Шумской мне показалась интересной, хочу уточнить.
— Ну, вот видишь, я кое на что сгодился, — гордо отметил Вадик.
— Сгодился, сгодился. Такой полет фантазии — Пушкин отдыхает.
В деканате было прохладно, секретарша в коротких шортах лениво перебирала бумаги. Вадик посмотрел на нее, не выдержал и усмехнулся:
— Слушай, а почему девчонки на работу в трусах ходят? Это так студентов нынче на учебу заманивают?
— Тымчишин, ну что из тебя сегодня прет?
— Да я просто представил, как Мила Сергеевна пришла бы в трусах на работу. Заурского бы сразу удар схватил.
— Отстань! Мы тут с тобой по делу! — Юля обратилась к секретарше: — Скажите, а Евгения Олеговна не появлялась?
— Не-а.
— А вы не волнуетесь, что у вас преподаватель исчез?
— Вы о чем, девушка? Занятия закончились. Скорее всего, она ушла домой. Приходите завтра.
— Скажите, а у Шумской есть машина, ну своя личная машина?
Секретарша пожала плечами.
— Не знаю. Откуда мне знать?
«Правда, откуда?! У таких, как ты, все знания только в трусах!» — сердито подумала Юля, но говорить ничего не стала, зато Вадик, прощаясь, не вытерпел:
— Девушка, милая, а вам никто не говорил, что ходить на работу в трусах нельзя?
Девушка фыркнула и презрительно посмотрела в его сторону.
— Слушай, Сорнева, а мне хочется о ней написать, о девочке-секретарше, которая ходит на работу почти в нижнем белье. Неудивительно, что она ничего ни про кого не знает.
— Вадик, не время, давай потом, а сейчас поехали в больницу. Может, Архипов на работе?