– Эфимия, – вместо приветствия бросил он и указал на кресло. – Я велел горничной принести графин и бокалы. Думаю, нам обоим не помешает немного виски.
– Не имею причин полагать, что нас друг другу представляли, сэр.
– Нет никакой нужды звать меня «сэром», Эфимия. В конце концов, ты уже больше не работаешь на сэра Ричарда напрямую. «Баркер» вполне подойдет.
– А мне подойдет «мисс Сент-Джон», – ответила я, так и не двинувшись с места в сторону указанного кресла. Баркер пересек комнату и сам сел в одно из них. Налил два бокала виски, один побольше, и взял его себе.
– Эфимия, хотя бы закрой за собой дверь, там сквозняк.
– С удовольствием закрою ее с другой стороны, – заявила я, поворачиваясь и собираясь выйти.
– Мисс Сент-Джон, у вас есть секреты. И, думаю, вы не хотели бы сделать их достоянием общественности.
Я с силой закрыла дверь, оставшись в комнате, села и требовательно спросила:
– Какие секреты?
– Понятия не имею, – пожал плечами Баркер. – Но, очевидно, делиться ими с хозяевами ты не хочешь. Нужно будет попросить Стэплфорда ввести меня в курс дела. Не сомневайся, он все расскажет. Я его правая рука.
Мысленно я вздохнула с облегчением. Он ничего не знал. Но раз уж я здесь, можно было задать все вопросы и покончить с этим.
– Чего вы хотите? – спросила я.
Баркер подтолкнул ко мне бокал поменьше. Я толкнула его обратно.
– Ненавижу излишние траты, – взяв бокал, пояснил он и перелил виски себе.
Повторять свой вопрос я не стала, просто ждала. Очевидно, что-то от Фицроя передалось и мне. И хотя я не сомневалась, что шпион Фицрой при необходимости застрелил бы меня (как я надеялась, с капелькой сожаления), от него никогда не исходила физическая угроза, как от Баркера.
Баркер глотнул виски и ухмыльнулся:
– Что сказать про этого немца, виски у него хороший. Иностранцы в таких вещах более педантичны, чем настоящие джентльмены. Все это притворство, верно, Эфимия?
У меня чуть не вырвалось, что ему виднее. Конечно, по одежке лишь встречают, а не провожают, но я не позволила себе попасться на приманку и тихонько ждала, сложив руки на коленях.
– Если бы сэр Ричард не рассказал мне в красках о тебе и твоей роли в жизни их семьи, – протянул Баркер, – я бы мог счесть тебя невзрачной компаньонкой средних умственных способностей, какой ты и притворяешься, но мы же оба знаем, что это не так.
«Слова, – напомнила я себе, – это только слова».
– Ваши пустые угрозы пока очень туманны, – откликнулась я.
Баркер хрипло рассмеялся:
– Что ты, мы к угрозам еще не перешли. Я прибыл от сэра Ричарда, чтобы наладить общение между ним и его любимой сестрой. Сэр Ричард понимает, что более близкие связи с Мюллерами для нее невозможны и что ее длительный визит уже вызвал толки. А мы оба знаем, как опасны могут быть пересуды, да, Эфимия? Помилуйте, из-за них даже невиновный может угодить в тюрьму.
– Насколько я знаю, сэра Ричарда даже не судили, поэтому с точки зрения права нельзя сказать, виновен ли он, – помедлив, я добавила: – Или нет.
Баркер прищурился. Я знала, что перехожу черту, но, несмотря на раздражающее поведение Риченды в прошлом, сейчас меня переполняло удивительное желание защитить ее от брата. Воспитание дочери викария неизбежно дает о себе знать.
– Вижу, ты предпочитаешь говорить напрямую, – хмыкнул Баркер. – Я тоже. Так гораздо проще. Мы с тобой, Эфимия, похожи. Оба работаем на сложных хозяев, и наш путь в жизни определяется успехами этих хозяев. У Риченды невысокое положение в обществе. Подозрительная смерть отца, собственный возраст, привязанность к суфражисткам и падшим женщинам, а также не в последнюю очередь явное сходство с лошадью играет против нее. Теперь ее имя снова оказалось связано со смертью – лишивший себя жизни жених поставил в неловкое положение собственных родственников, да и себя показал не с лучшей стороны. У нее есть только небольшая сумма денег и несколько акций в семейном банке. Больше в ее пользу и сказать нечего. Думаю, ты и сама отлично знакома с ее-то неприглядным характером. Она же заперла тебя в шкафу, так?
– Тогда она считала, что этим помогает брату, – сказала я, впервые почувствовав подобный прилив великодушия.
Баркер не замедлил уцепиться за это:
– А сейчас брат хочет помочь ей. Роль сэра Ричарда в парламенте обретает все бо`льший вес, дела идут в гору, и скоро он может заклю– чить весьма выгодную сделку. Он может спасти сестру, вырвав ее из порочного круга, и даже найти ей мужа – через год или два, когда немного забудется тот позор, что она на себя навлекла.