Выбрать главу

Когда Фрэнсис прибежала в холл, массивная потная фигура в пестром ситцевом халате со страшным хрипом рухнула ей на руки.

— Он здесь, — шептала женщина. — Он опять здесь. Убийца вернулся.

Фрэнсис поддерживала ее из последних сил, чтобы обе они не покатились по ступенькам.

— Вы не ранены? — повторила она.

— Нет, он меня не заметил.

— А почему вы кричите? Включите свет, — резко и строго приказала она, и это возымело действие. Миссис Сандерсон испуганно выпрямилась, с упреком глядя на нее.

— Что?

— Включите свет. Почему вы копошитесь в темноте?

Она пошла к выключателю рядом со служебной дверью и без труда нашла его. Если живешь в доме с детства, в нем нет для тебя никаких секретов, даже если вокруг совсем темно. Люстры вспыхнули, и миссис Сандерс заморгала от яркого света. Гонг оказался именно в том положении, в котором Фрэнсис и ожидала его увидеть. Он небрежно рассыпался в углу бесформенной грудой железных колонн и медных драконов. А совсем рядом со своим лицом Фрэнсис чувствовала изумленный блеск глаз миссис Сандерсон, готовой опять завопить, если появится хоть малейший повод.

— Там, — прошептала она, трагически устремив палец в никуда. — Он был именно там.

Фрэнсис посмотрела мимо нее на раскрытую входную дверь, откуда дул ледяной ветер. Через мгновение вошел Годолфин. На нем был клетчатый халат. Желтая трость, на которую он опирался, совершенно с ним не гармонировала.

— Этот дурак его упустил, — сердито сказал он. — Я сам его видел, но он, как заяц, пронесся за угол к плошали. Чертова нога! Я вынужден был отстать. Это было безнадежно, я бы его все равно не догнал. — Он с сожалением посмотрел на свою ногу и повернулся навстречу Норрису. — Вы совсем потеряли форму, — обругал он дворецкого. — Неужели не могли его догнать?

— Нет, сэр, не мог. Я его видел, но не смог догнать.

Посиневший от холода Норрис, тоже в халате, смотрел с таким же упреком, как и миссис Сандерсон.

— Он пронесся, как молния.

— Вы бы смогли его узнать?

— Не уверен, сэр. Я не смог хорошо рассмотреть его лицо. На улице туман, а он бежал, держась в тени домов. Мне его было плохо видно. Это все, что я могу сказать.

По мнению Норриса, Годолфина должны были успокоить ссылки на драматизм ситуации, но Долли продолжал злиться.

— Не думаю, что он много успел натворить, — сказал он. — Мы все сразу выскочили. Вы осмотрели дом? Что-нибудь пропало?

Маленькие глазки Норриса изумленно распахнулись.

— А я не думал, что это простой грабеж, — это предположение его заметно успокоило.

Было ясно, что Годолфину и в голову не пришло, что это может быть что-то другое, но сейчас он ухватился за мысль Норриса.

— Боже мой! — вскричал он и быстро добавил, выдавая эту мысль за свою. — Боже мой! Я не успел рассмотреть этого человека. Люди так меняются, когда бегут. Даже рост у них другой. — Он прервал свою речь и посмотрел на Фрэнсис долгим изучающим взглядом. Она поняла, о чем он думает, и вспомнила слова Филлиды: «Все это для него игра. Это для него так же захватывающе, как какая-то новая экспедиция».

— Вы думаете, это был Дэвид?

Опасный вопрос витал в воздухе, и она вынуждена была его задать, хотя рядом и была миссис Сандерсон. Экономка и сейчас стояла совершенно потерянная, беспомощно сложив перед собой руки и тупо глядя на них обоих, как будто не узнавая. И вдруг миссис Сандерсон подала признаки жизни.

— Это был негр, — истерично завопила она. — Это был негр. И он опять вернулся, чтобы убить кого-то еще.

— Придержите язык, миссис Сандерсон. Полиция вам приказала придержать язык. — Норрис шагнул к ней по ступенькам и пристально посмотрел в глаза.

— Это был он, — твердила женщина. — Я по твоим глазам вижу, ты его видел. Это опять был негр. — Она раскрыла рот, готовая опять закричать, но Норрис ее утихомирил, закрыв ей рукой рот, а вместе с ним и добрую полот вину лица.

— Она в истерике, — сказал он, с удивительной легкостью управляясь с копной пестрых ситцев. — Ей показалось, что в ночь убийства она видела негра, и ее бедный рассудок совершенно помутился. Полицейские сами приказали ей об этом молчать. Она ведет себя как помешанная, вот что она делает. Тихо, миссис Сандерсон, тихо.

Короткий прямой удар в солнечное сплетение, мастерски нанесенный локтем экономки, заставил его со стоном замолчать. А добрая женщина вырвалась из его объятий взъерошенная и разъяренная.

— Отстань от меня, — взорвалась она. — Я его вправду видела, и полиция меня похвалила, когда я все рассказала. Я его хорошо видела, и Молли тоже видела. А где она сейчас? Наверное, мертвая лежит в своей постели. Он возвращался замести следы.

— Совершенно невозможно. — Звонкий голос с лестничных вершин заставил всех сразу замолчать. Опираясь на руку Доротеи, там стояла старая Габриель, закутанная в кружевную шаль. На шаг позади стояла Филлида. Все вместе они производили грандиозное впечатление.

— Где девушка? — Габриель обратилась ко всему дому, и ей ответили.

— Я здесь, мадам. — Чахлое существо с распушенными волосами и в дешевеньком неглиже выползло из гостиной в полубессознательном состоянии и замерло на середине лестницы.

— Сколько времени ты здесь прячешься? — звенел голос всемогущей Габриель.

— Как только мы услышали шорох, мадам.

— Когда это случилось?

— Как раз перед тем, как упал гонг, мадам.

— Боже мой, — воскликнула Габриель. — Боже мой, а что было потом? А вы, мистер Годолфин, почему вы бегаете по дому в таком ужасном виде?

Наставительный тон, скрытая насмешка над его халатом, значительное преимущество высоты ее положения — все это одним ударом выбило у Годолфина почву из-под ног. Он выпрямился и покраснел, однако ответил с достоинством:

— Я услышал, как открылась и закрылась дверь во двор, и спустился проверить. По пути я наткнулся на Норриса, который тоже все это слышал. В холле мы кого-то спугнули, и этот кто-то отпрянул и ударил в гонг. Миссис Сандерсон начала орать, и этот тип, кто бы он там ни был, сбежал.

Габриель повернулась к Филлиде.

— Когда я была здесь хозяйкой, дом обычно запирали на ночь, — ядовито заметила она. — Это защищает от многих проблем.

— Но дверь была заперта, мадам. Я сам ее запирал, — Норрис чуть не плакал. — Вот это-то меня и поразило. У этого типа, наверное, был второй ключ.

— Невозможно, — убежденно сказала Габриель. — Кто-нибудь видел грабителя?

— Мы сомневаемся, что это был грабитель, дорогая, — сказала, понизив голос, Фрэнсис.

— Правда, милая? Кто-нибудь его видел?

— И я, и Норрис видели его только мельком, миссис Айвори, — попытался спасти свой авторитет Годолфин. — На улице сильный туман, а он выскочил, как заяц. Мы его видели какие-то доли секунды, и все.

— Это был негр?

Вопрос, заданный совершенно серьезно, всех ошеломил, и они изумленно уставились на нее. Годолфин посмотрел на заметно нервничающего Норриса.

— Нет, — сказал он. — Нет, мадам. То есть я так не думаю. А вы, сэр?

— Нет, я тоже так не считаю, — нерешительно ответил Годолфин. — Конечно, с уверенностью сказать нельзя, но мне так не показалось.

— Ну что ж, — сказала Габриель таким тоном, будто установила важную истину. — И если это был не грабитель, как вы думаете, зачем этот человек приходил?

— Забрать оружие, — сказала миссис Сандерсон, и простота объяснения всех поразила. — Мне это сразу пришло на ум, когда я услышала шорох в доме. Оружие-то так и не нашли. Полиция перерыла весь дом, но они не там искали. А он знал, где искать, и он за ним вернулся. Он, наверное, пробыл в доме минуту-другую, прежде чем Норрис и мистер Годолфин его спугнули. Он бежал прямо к этому месту, и он его забрал.

Они ее высмеяли, или только потешили себя надеждой, что высмеяли, но потом решили удовлетворить собственное естественное любопытство. Все комнаты внизу, за исключением одной, выглядели пустынными, как и все дневные покои, внезапно разбуженные среди ночи. Последней комнатой, где они решили завершить расследование, была зеленая гостиная. Перемены здесь были незаметными, но при данных обстоятельствах леденили душу. В этой холодной, как монашеская келья, комнате, тщательно убранной несколькими часами ранее, стул был придвинут к столу, а дверь шкафа, закрытая еще после последнего полицейского обыска, была широко распахнута и, покачиваясь, открывала темную зияющую пустоту.