— Милая, когда дело касается тебя, я уже давно ничему не удивляюсь. — И они обменялись лучезарными улыбками.
Лаурел внезапно вернулась на свое место и схватила новую сигарету. Затем сказала:
— Не смущайтесь, Эллери. Делия всегда производит такое впечатление на мужчин, что они начисто забывают обо всех присутствующих поблизости женщинах.
— Ну что ты, Лаурел! — снисходительно усмехнулась Делия. Лаурел чиркнула спичкой.
— Будьте любезны, миссис Приам, проходите, присаживайтесь.
— Если я не ошибаюсь, Лаурел пришла сюда, чтобы…
Лаурел резко оборвала ее:
— Пришла, чтобы поговорить об этой собаке, Делия. И, конечно, о записке. А ты что, по тому же самому вопросу?
— Что за дурацкие предположения!
— Значит — да?
— Конечно — нет, милая моя. Я прочла о мистере Куине в газетах как раз в тот момент, когда меня весьма обеспокоила одна вещь.
— Сожалею, Делия. Наверное, я ошиблась.
— Мистер Куин, я загляну попозже.
— Миссис Приам, имеет ли эта обеспокоившая вас вещь отношение к смерти отца мисс Хилл?
— Я не знаю. Может быть.
— Ну, в таком случае мисс Хилл не будет возражать против вашего присутствия. Я вторично приглашаю вас войти и присесть.
Она медленно прошествовала через комнату упругой походкой. Пока Эллери устанавливал для нее кресло, он смог рассмотреть Делию во всех подробностях. Когда она уселась, ее обнаженная спина оказалась так близко от Эллери, что он мог коснуться ее легким движением пальцев. И он чуть было не сделал этого.
А Делия, казалось, вообще не замечала его волнения и того впечатления, которое производила. Она разглядывала Эллери с ног до головы, словно манекен в витрине универмага. Видимо он не представлял для нее никакого интереса, не больше, чем манекен.
— Выпьете что-нибудь, миссис Приам?
— Делия не пьет, — все так же деланно непринужденным тоном вмешалась Лаурел. Два колечка дыма вырвались из ее ноздрей.
— Да-да, дорогая. Мистер Куин, вино слишком ударяет мне в голову.
«А ты никогда не позволишь чему-нибудь слишком вскружить тебе голову, если только это не входит в твои расчеты, — подумал Эллери… — И если только силой не влить пару глотков крепкого мартини в этот багровый рот!» Эллери сам изумился своим мыслям. Боже, замужняя женщина, из порядочного круга, муж — инвалид, а он… Однако чего стоит одна ее упругая походка!
— Лаурел уже собиралась уходить. Знаете, я действительно заинтересовался ее рассказом. Но дело в том, что я здесь по делам чисто литературным, пишу книгу, а не…
Вырез на ее блузе мерно поднимался и опадал с каждым вздохом. Он встал и отошел к окну, так что ей пришлось повернуть голову в его сторону.
— Но если дело стоит того, чтобы потратить на него время, то я охотно, миссис Приам…
У Эллери возникло основательное подозрение, что никакой книжки он уже писать не будет. В ближайшее время, во всяком случае.
Рассказ Делии Приам с трудом проникал в сознание Эллери. Он изо всех сил старался сосредоточиться, но с ужасом замечал, что путается в деталях. В колыхании ее блузы. В манящих складках юбки, облегающей стройную талию Делии. В ее крупных, красивой формы руках, покоящихся на округлых чашечках колен, полуобхватив их. «О, Женщина с прекрасным телом…» возникли в нем слова древнего поэта. Да, словно живая античная… нет, статуя эпохи Возрождения. Чтобы взглянуть на нее, мертвец встал бы из могилы…
— Мистер Куин! Вы слушаете меня?
Эллери виновато спохватился:
— То есть, миссис Приам, вы имеете в виду тот самый день, когда Лендер Хилл нашел мертвую собаку?
— Да, в то же самое утро. Что-то вроде подарка. Иначе и не назовешь.
Лаурел так и застыла с сигаретой в руках:
— Делия! Ты не говорила, что Роджер тоже что-то получил!
— Он запретил мне сообщать кому бы то ни было. Но ты вынудила меня нарушить его запрет. Подняла такой шум вокруг мертвой собаки! Сначала в полиции, теперь вот здесь…
— Значит, все-таки ты, Делия, по тому же самому вопросу…
Женщина улыбнулась.
— Я не собиралась. Но заметила, как ты, Лаурел, ищешь фото и адрес мистера Куина в газете.
— Делия, ты просто прелесть! Никогда не знаешь, что от тебя ждать.
— Благодарю тебя, дорогая, — миссис Приам покоилась в кресле, как тигрица на вершине скалы, таинственно улыбаясь и тихо скаля зубы. Да-а, Эллери, ты, кажется, влип не на шутку…
— Значит, миссис Приам, ваш муж был напуган…
— Да, и с того дня он не перестает чего-то бояться. Он категорически отрицает это, однако если человек впадает в ярость, пытаясь убедить окружающих, что он совершенно спокоен, то все становится ясным само собой… Его что-то грызет изнутри, что-то глубоко личное… Это не похоже на Роджера. Обычно мне свойственны всякие терзания…