— Подбора и расстановки?
— Да. Чувствуется какое-то напряжение. Местами архаичность и громоздкость предложений. Как будто автор говорит на особом английском языке. Или вынужден писать на таком языке, с какими-то другими законами, чем обычно. Поэтому чувствуется странный оттенок… древности что ли? Ясно, что этот оттенок в тексте не случаен, но он появился не в результате попытки заморочить голову или просто поиграть словами. Эта записка совсем не похожа на послания мафиози с требованием выкупа или чего-нибудь в этом роде, где преступники намеренно пропускают слова и делают нелепые грамматические ошибки, надеясь создать впечатление неграмотности авторов и сбить со следа. — Эллери сунул лист обратно в карман. — Но в чем ее особенность, я пока никак не пойму.
— А может быть… — озадаченно сказал молодой человек, при этом как бы между прочим обвивая огромной ручищей плечи Лаурел. — Может быть это дело рук какого-нибудь сумасшедшего иностранца? Текст похож на перевод с другого языка, — предположил Мак.
— Может быть, — Эллери задумчиво прикусил нижнюю губу и поежился. — В любом случае это уже кое-что. Но что же вы ничего не скажете, Лаурел?
Она опять нервно хихикнула и освободилась из объятий Мака.
— Если вы думаете, что я молчу из-за боязни упомянуть имя Роджера, то вы ошибаетесь. Мак не относится к числу его пылких поклонников. Так что при нем можно разговаривать свободно.
— Что он еще натворил? — взревел приемный сын Приама.
— Ничего особенного. Просто сказал, что его не испугает никакой «призрак» или «тень». Вернее не сказал, а прорычал. И я вижу здесь ключ к загадке. Ключ, указывающий на прошлое Роджера и Лендера Хилла. Там сказано «для вас обоих»… Лаурел, что вам известно о жизни вашего отца?
— Почти ничего. Думаю, что у него была бурная молодость, полная приключений. Но на все мои попытки расспросить его он только смеялся, а когда я была совсем маленькой ласково шлепал меня пониже спины и отсылал к няньке.
— А что его семья?
— Семья? — рассеянно переспросила Лаурел.
— Ну да, братья, сестры, дядюшки, тетушки — родственники, одним словом. Откуда он родом? Лаурел, я не могу гадать вслепую. Мне нужны факты.
— Вот тут я ничем не смогу вам помочь. Папа никогда ничего не говорил о себе. И я всегда чувствовала, что не должна расспрашивать его. Не могу припомнить, чтобы он хоть раз имел контакты с кем-нибудь из родственников. Я не знаю даже, существуют ли они.
— А когда они с Приамом начали свое дело?
— Около двадцати-двадцати пяти лет назад.
— Еще до того, как они с Делией поженились. Делия — это моя мать, мистер Куин, — вмешался Гроув.
— Я знаю, — слегка смущенно ответил Эллери. — Мак, а Хилл и Приам были знакомы до того, как стали партнерами?
— Не знаю, — ответил гигант и непринужденно обнял Лаурел за талию.
— Думаю, что были, — не очень уверенно ответила Лаурел, с трудом убирая его руку. — Только сейчас я начинаю понимать, как мало мне известно о папином прошлом.
— Или о прошлом Роджера, — добавил Гроув, медленно поглаживая девушку двумя пальцами вдоль позвоночника. Она дернулась и сказала:
— Мак, да прекрати же наконец! — Юноша поднялся. Лаурел покачала головой: — Знаете, ни один из них никогда не заговаривал на эту тему.
Мак отошел к противоположному краю настила и вновь растянулся на нем.
— Думаю, что такая скрытность не случайна. Видимо, у них в прошлом было что-то… какой-то общий враг, которого они считали погибшим. И вот он пишет, что он жив, хотя они пытались убить его. Он выжил и выслеживал своих обидчиков в течение двадцати лет.
Эллери принялся расхаживать взад-вперед, стараясь не наступить на Макгоуэна.
— Папа пытался кого-то убить?! — сжала кулачки Лаурел.
— Если уж вы сами первая заговорили об убийствах и преступлениях, — вздохнул Эллери, — то вы должны быть готовы ко всему, даже самому худшему. — Он достал сигарету и сунул ее в рот. — Такие вот изощренные убийства, вроде смертельного испуга и прочего в этом же роде, всегда основываются на чем-то тайном и кошмарном, чаще всего из прошлого предполагаемой жертвы. Роджер — чужой вам человек. Отец ваш мертв. Стоит ли дальше ворошить старое? Или вы по-прежнему настаиваете на полном расследовании? Не забывайте, что именно вы мой клиент, а не миссис Приам. По ее собственному желанию. Так что — воля ваша.