— Слушай, ты, маленькая недотрога! Мне ничего не стоило бы — захоти я только! — слышишь, ничего не стоило бы справиться с тобой одной левой! Неужели ты не понимаешь, что я по уши влюблен в тебя еще с того времени, когда я только узнал, откуда берутся дети?!
— Ну-у, Мак, — смутилась Лаурел, — ты же никогда не говорил мне об этом. Ну, так прямо, я имею в виду…
— А теперь вот говорю, — почти прорычал Макгоуэн. — И теперь я хочу узнать твое мнение на этот счет!
— Повтори, пожалуйста, свое. Еще раз.
— Люблю! Я люблю тебя.
— Ты говоришь это таким суровым тоном…
Она внезапно обнаружила себя уже лежащей на полу, в его объятиях.
— Да черт побери, я же люблю тебя! — задыхаясь, шептал он. Она упрямо уставилась ему прямо в глаза:
— Мак!!!
— Я люблю тебя!
— Мак, пусти! — Она вырвалась из его рук и вскочила на ноги. — Так вот почему ты нанял его, а? Потому что ты любишь меня? Или еще почему? Отвечай! Я хочу знать.
— И это все, что ты можешь сказать в ответ бедному парню, только что признавшемуся тебе в любви?!
— Отвечай — почему?
Мак повалился навзничь и задымил сигаретой в потолок, как паровоз. Сквозь пелену дыма он пробурчал в ответ что-то невразумительное. И смолк. Когда дым рассеялся, он лежал на полу молча, вытянувшись во весь рост с закрытыми глазами.
— Ты не ответил мне! — воскликнула Лаурел.
— Лаур, я не в силах… Это… не имеет никакого отношения… Просто моя личная прихоть…
Лаурел снова присела на кровать. Распростертое у ее ног тело было таким большим, таким крепким, таким загорелым, таким мускулистым и молодым… Она торопливо достала из кармана пачку «Данхилла» и закурила сигарету трясущимися руками. Но голос девушки ничем не выдал ее смятения:
— Понимаешь, здесь столько запутанного, загадочного и непонятного. И я уверена, что тебя тоже окружает какая-то тайна…
Он открыл глаза.
— Мак! Лежи где лежишь! Я же не последняя дура. Я вижу, что за всеми твоими бреднями о конце света и жизни на деревьях что-то кроется. Что-то помимо водородной бомбы. Может, ты просто страшный лентяй? А может, ты просто жаждешь поразить воображение смазливых девчонок, ошивающихся в твоей киностудии? Всех этих вертихвосток, которых хлебом не корми, только дай что-нибудь попикантнее… Простой номер в гостинице их уже не устраивает, подавай им свидания на деревьях! — Она слегка покраснела, но голос ее не дрогнул. — Ладно, оставим это. Теперь что касается признаний в любви…
Она запустила руку в его густую кудрявую шевелюру и ласково потрепала ее. Мак посмотрел на нее снизу вверх, не зная, как ему следует поступать. Она наклонилась и поцеловала его в губы.
— Вот тебе мой ответ на все. Ты такой славный, Мак… Понимаешь, у девушек тоже могут быть свои маленькие секреты. Мак! Стой! Нет! Нет, я сказала! Если мы когда-нибудь… сойдемся с тобой, то это произойдет никак не на дереве, а только в нормальном, уютном доме. На земле. Сейчас у меня нет на это времени. Мне некогда.
— Нет времени! Некогда!
— Милый мой, ведь случились ужасные, страшные события. А в моей жизни прежде не было ничего ужасного… насколько я помню. Он был так добр ко мне, так любил меня! И единственное, чем я могу отплатить ему за его любовь и заботу, — это найти того, кто доконал его и… увидеть смерть убийцы моего отца. Пускай это звучит нелепо. Но я жажду крови, жажду мести. И сейчас в целом мире меня занимает только это. Если преступника удастся отдать в руки правосудия — хорошо. Но если нет…
— Черт возьми! — Мак вскочил на ноги, его лицо пылало. Тут же в руке Лаурел возник короткоствольный пистолет, дуло которого уставилось Макгоуэну прямо в голый живот.
— Но если нет, я сама настигну убийцу. А когда настигну, я застрелю его как собаку, Мак. Даже если после этого мне придется отправиться на электрический стул.
— Лаурел, убери эту проклятую пушку в карман!
— И будет неважно, кто им окажется, — не унималась Лаурел. Ее зеленые, с коричневым отливом глаза сверкали. Она и не думала убирать пистолет. — Если им окажешься даже ты, Мак, я и тебя убью. Без всякого сожаления.
— Думаю, что с Роджером тебе будет справиться посложнее, чем со мной, — со странной решимостью посмотрел ей в глаза Мак. — Ладно, если ты выяснишь, что преступник — я, то тогда я получу по заслугам. Но пока я…
Лаурел вскрикнула. Пистолет уже был у Гроува в руках. Он с любопытством повертел его.
— Господи, эта штучка не опаснее детского духового ружья. Но все-таки, мой милый Джек Потрошитель, пока вы не добьетесь своего, не позволяйте никому так легко лишать вас оружия, — и он галантно опустил пистолет в ее карман, схватил ее на руки и рухнул с ней на кровать.