— Да, что это за животные?
Макгоуэн бестолково заморгал.
— Земноводные, — сказал старый мистер Кольвер.
— Благодарю вас, мистер Кольвер. А что такое аллигатор?
— Аллигатор — это пресмыкающееся.
— Бумажник сделан из пресмыкающегося. Ну, а к какому разряду животных относятся кошки и собаки?
— К млекопитающим, — ответил отец Делии.
— Теперь давайте упорядочим наши данные, пока исключая первую коробку, о которой может судить только один мистер Приам.
Второе «предупреждение» — рыбы. Третье — земноводные. Четвертое — пресмыкающиеся. Пятое — птицы. Шестое — млекопитающие.
И вот тут-то хорошо известные ранее факты предстают в новом виде. Казалось бы, несвязанные между собой нелепые на первый взгляд шесть «предупреждений» на самом деле имеют в своей основе строгую научную закономерность.
Остается окончательно решить, что это за научная закономерность, где классы животных идут именно в таком порядке: то есть рыбы — вторыми, земноводные — третьими, пресмыкающиеся — четвертыми, птицы — пятыми, а млекопитающие — последними? Точно так, как они появились в нашем случае.
Любой студент-естественник без особых затруднений ответит на подобный вопрос.
Эта закономерность — последовательность этапов эволюции.
Пока Эллери произносил последние фразы, Роджер Приам все больше и больше прищуривал глаза, как будто перед ним постепенно разгорался нестерпимый свет.
— Теперь вы ясно можете сами заметить, мистер Приам, — с улыбкой обратился к нему Эллери, — что мои слова — не пустое вранье, не наглая ложь, как вы изволили ранее выразиться. Раз второе предупреждение — рыба — представляет вторую ступень эволюции позвоночных животных, а третье — земноводные — третью ступень и так далее, то отсюда ясно вытекает, что первое предупреждение должно представлять собой первую ступень. Насколько мне известно, по Дарвину таким первым таксомом является класс круглоротых.[10] Минога, например, они очень похожи на угрей, но угорь — это уже полноценная рыба, и стоит на ступеньку выше. Поэтому я твердо уверен, мистер Приам, что, когда вы открыли первую коробку, вы нашли там нечто, по внешнему виду напоминающее мертвого угря. Все остальное исключается.
— Я и подумал, что это дохлый угорь, — с трудом ворочая языком, произнес Приам.
— А было вам известно, что означает эта тварь, похожая на мертвого угря, мистер Приам?
— Нет, не было.
— И в первой коробке не было никакой записки, дававшей ключ к пониманию смысла «подарка?
— Н-нет…
— Но не мог же кто-то рассчитывать на то, что вы сразу же уловите смысл первого предупреждения без всяких подсказок, — нахмурился Эллери. — Чтобы разобраться, что перед вами, надо ведь обладать хотя бы минимальным образованием, которого — увы! — у вас нет. И преступнику ваше невежество было хорошо известно: ведь, судя по всему, он вообще прекрасно с вами знаком.
— Вы что же полагаете — он посылал все эти «предупреждения», не заботясь, будут они поняты или нет?! — вскричала Лаурел.
Этот же вопрос застыл в глазах лейтенанта Китса.
— Похоже на то, — медленно произнес Эллери, — что он действительно предпочел бы, чтобы они не были поняты. Ему важно было нагнать страх. Страх — и больше ничего. — И он беспокойно огляделся.
— Я действительно ни разу не понял, что они означают… — пробормотал Роджер Приам. — И совсем не потому, что я знал это, я так упорно…
— Было бы удивительно, если бы вы знали, мистер Приам! — Эллери подавил свое беспокойство и опять смотрел только на Приама. — Ум, способный породить или постигнуть подобный ряд символических «предупреждений», должен быть достаточно незауряден. Неважно, из каких соображений действовал наш неизвестный — внушить страх, наказать или подвергнуть жертву медленной психической пытке, но он явно способен логически мыслить в научных категориях и создавать цепи сложных ассоциаций. Возникает вопрос: почему он избрал в качестве основы для «предупреждений» эволюционную лестницу Дарвина? Как эта идея пришла ему в голову? Деятельность нашего сознания зависит от природных способностей, образования и жизненного опыта. Чтобы построить свою систему запугивания на принципе теории эволюции и затем провести ее в жизнь с такой ловкостью и методичностью, тайный враг Лендера Хилла и Роджера Приама должен быть человеком науки — биологом, зоологом, антропологом… или натуралистом-любителем.
Когда вам на ум приходит эволюционная теория, — продолжал дальше рассуждать Эллери, — то сразу же следом — Чарльз Дарвин, ее автор. Именно он сто лет назад проводил исследования в этой области, именно он прочел знаменитую лекцию «Теория эволюции» перед Линнеевским Обществом в 1858 году, а год спустя опубликовал ее расширенный вариант в виде отдельной книги, названной «Происхождение видов». И эта книга открыла новый этап в науке о развитии человечества.[11]
10
Класс круглоротые (надкласс — бесчелюстные) — самые примитивные из ныне существующих позвоночных животных, (прим. ред.)
11
Труд, известный под названием «Происхождение видов», был начат Ч. Дарвином в 1842 г. (через 6 лет после завершения путешествия на корабле «Бигль») и издан в 1859 г. под названием «Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятствуемых пород в борьбе за жизнь». В 1858 г. Линнеевскому Обществу в Лондоне была представлена одна из глав этого обширного труда. В своей работе Ч. Дарвин доказывал факт эволюции и механизм, объясняющий приспособление организмов — изменчивость и естественный отбор. Происхождению человека посвящен другой труд Ч. Дарвина «Происхождение человека и половой отбор» (1871 г.) (Прим. ред.)