— Флори впустила девушку, но уходила она одна.
— Значит, ее могли позвать в спальню или гостиную Сциллы, которая выходит в холл. Разве нет?
— Не знаю, Рэндел.
— Мисс Рептон могла попросить девушку выполнить для нее какую-нибудь работу. Они, например, вытаскивали выкройки, а вместе с ними вывалился и кусочек письма. Если миссис Рептон, женщина молодая и сильная, узнала, что Дорис вечером вернется в поместье, то вполне могла столкнуть ее с моста. Но лиха беда начало, дальше предполагаются другие убийства, особенно подкрепленные денежным мотивом в случае Роджера Рептона. Конечно, нет никаких доказательств ее контакта с Конни Брук в интересующий нас вечер, но достаточно, если удастся доказать, что она отравила мужа, тогда два остальных случая можно оставить без дополнительного расследования.
Мисс Силвер покачала головой:
— Не верю я в вину миссис Рептон.
— Бога ради, скажите, почему?
Крючок быстро мелькал в умелых руках, превращая голубую шерсть в нарядную кромку.
— Трудно облечь мою уверенность в слова, — начала мисс Силвер. — Сцилла выглядит так, как будто совершенно не осознает грозящую ей опасность и ничего не боится. В случае ее виновности мы бы заметили некую уязвимость, изменение поведения или еще что-то в этом духе. Понимаете, труднее всего скрывать страх, а эта женщина ведет себя так, как будто бы у нее совершенно нет никаких причин чего-либо бояться.
— Я бы сказал, что она просто чересчур самоуверенна.
— Но даже закоренелый преступник чувствует приближение опасности. Если бы Сцилла совершила три убийства, то во время вашего последнего допроса она бы поняла, что находится на грани разоблачения, и вела бы себя как-то иначе, я в этом уверена. Меня поразило именно полное отсутствие в ней настороженности. Собственно, это все, что я могу сказать в объяснение своей позиции.
— У этой женщины твердый характер, я считаю, она тогда умело притворялась. И продолжаю настаивать, что если всех троих убили, то наиболее вероятно, что это сделала именно она.
— Это дело началось не с убийства, Рэндел, — покачала головой мисс Силвер, — оно началось с анонимных писем. Именно они — первопричина всего случившегося. Найдя их автора, вы найдете психически неуравновешенного человека с тайной страстью властвовать.
Марч удивленно поднял брови:
— Мне вполне понятно, что Сцилла могла расстроить себе нервы в Тиллинг-Грин.
— Ох, Рэндел, нет… не в то время, когда появились первые анонимки. Тогда ее связь с Гилбертом Эрлом была в самом разгаре, и голова ее была занята организацией тайных свиданий и всяческими уловками, непременно сопутствующими подобного рода делам. Кроме того, я сомневаюсь, что она решилась бы обвинить саму себя в супружеской измене, а в письмах содержится именно это.
— А в других письмах, кроме того, которое получил полковник, тоже такое написано?
— Вероятно, об этом упоминается в письме, предназначенном Валентине. Флори упоминала, что девушка получила анонимку. Мисс Грей ведь признала это, правда?
— Да… девушка сказала, что сожгла письмо. Могу согласиться, что вы правы и там упоминалось о связи Сциллы и Гилберта.
— И вы настаиваете, что такое письмо могла написать сама Сцилла?
— Не уверен. Мне кажется, вполне могла, если она ставила перед собой цель не допустить свадьбы девушки, невзирая на последствия. Именно такой мотив выдвигал ее покойный муж. — Констебль встал. — Ладно, все наши с вами разговоры — пустые предположения, а мне надо дело делать. Сам я считаю, что у нас достаточно оснований для ареста миссис Рептон.
Мисс Силвер отложила вязанье и тоже встала.
— Вы допросите ее еще раз?
— Не представляю, что нового она сможет сообщить. На этот раз она будет поосторожнее.
И констебль вышел из кабинета, испытывая неуловимое чувство, что не дотянул до каких-то трудно определимых стандартов.
Глава 33
После обеда мисс Силвер с мисс Мегги пили кофе в гостиной. Полностью законченный кардиган маленькой Жозефины, который оставалось только отгладить, был должным образом изучен и удостоен наивысших похвал, а естественным образом возникший разговор о семье Этель Буркет оказался необычайно увлекательным.