Когда Джейсон Лей, перепрыгивая через три ступеньки, вбежал на чердак, он увидел, как почтенная дама пытается заставить дышать несчастного Абумелеха.
Глава 39
Мисс Силвер наслаждалась заслуженным покоем, сидя в своей собственной гостиной. Здесь все дышало покоем и уютом. В этой комнате, окруженная предметами обстановки, молчаливыми свидетелями благополучной жизни прошлых поколений, мисс Силвер не чувствовала себя одинокой. Кресла достались ей в наследство от двоюродной бабушки, а книжный шкаф и пара маленьких столиков — от деда. Серебряный чайник и молочник, которые Ханна содержала в идеальном состоянии, раньше принадлежали крестной ее матери. И если прошлое давало пищу сентиментальным воспоминаниям, то настоящее было наполнено дружбой и общей благожелательностью. Дама попыталась облечь свои чувства в слова, наливая сидящему рядом Фрэнку Эбботу вторую чашку чаю.
— Боюсь, вы осудите меня, и причем совершенно справедливо, за некоторое искажение столь часто цитируемых слов лорда Теннисона, но мне сейчас хочется сказать: «от одного к другому, вширь и вглубь». Понимаете, не могу выбросить из головы это последнее дело.
Молодой человек с видимым удовольствием взял еще один великолепный сандвич, приготовленный Ханной.
— Если кто и имеет право вольно обращаться с наследством великого Альфреда, то это вы — его преданная почитательница.
— Не думаю, что это можно назвать правом, — с достоинством отметила дама, — но мне кажется, что эти слова наиболее точно отражают, что у меня на сердце.
Фрэнк с нежностью посмотрел на собеседницу:
— Знаете, мне тоже не понравилось это дело в Тиллинг-Грин, не надо было вам туда ехать. Сначала это казалось хорошей идеей, но после второй смерти я жутко разволновался, а если бы мне в голову пришло, что именно Рени Вейн рассылает смерть в конвертах, то отправился бы туда сам, даже если бы для этого надо было обеспечить себе поддельный бюллетень.
— Что вы говорите, Фрэнк!
Молодой человек рассмеялся:
— Это вы наводите меня на мысли о преступлениях. Не могу представить, кто бы еще смог заставить меня рассуждать о подделках. Хорошо, хорошо, мэм, не стреляйте, я все еще законопослушен. Расскажите лучше, почему вы стали подозревать Рени? Если честно, то ее имя никогда не приходило мне в голову в связи с этим делом.
Мисс Силвер разбавила свой чай молоком, потому что Ханна имела привычку класть слишком много заварки в чайник, если в гости ожидался Фрэнк. Она припоминала свои первые впечатления в деревне.
— У меня сразу возникли ассоциации с потоком анонимных писем в Литл-Пойнтон пять лет назад. В то время там жила старая тетушка обеих мисс Вейн, и они часто навещали ее. Кажется, тогда подозревали почтмейстершу… Во всяком случае, так утверждала мисс Рени, причем она не поленилась сообщить мне, что эта женщина, миссис Солт, была сестрой здешней почтмейстерши, миссис Гурни. Таким образом Рени намекала, что ответственность за обильный поток анонимок может лежать именно на здешней почтмейстерше. Когда я спросила, есть ли основания для таких подозрений, она очень возбудилась и сказала, что ненавидит сплетни, потому что их осуждала еще ее покойная сестра.
— И только из-за этого вы начали подозревать ее?
Мисс Силвер некоторое время молчала, а потом снова заговорила:
— Мне показалось, что женщина разволновалась несоразмерно содержанию разговора и что тут есть какая-то связь с Литл-Пойнтон. После смерти Конни и полковника осталось четверо серьезно подозреваемых — миссис Рептон, мисс Эклс, мисс Вейн и мистер Бартон. Если бы рассматривалась только смерть полковника Рептона, то, несомненно, арестовали бы его жену, но не прослеживалась ее связь с двумя другими убийствами, причем в случае Конни Брук у Сциллы было абсолютное алиби. А у мисс Эклс, мисс Вейн и мистера Бартона его не было, но должна сразу признаться, что я никогда по-настоящему не подозревала мистера Бартона. Единственным мотивом преступления для него, так же как для мисс Эклс и мисс Рени, был бы страх перед разоблачением как автора анонимок. Но после моего разговора с тетей Дорис, мисс Пелл, стало ясно, что роковой клочок бумаги, по которому можно было его распознать, девушка нашла в одном из тех домов, которые посетила в день своей смерти. Это были поместье, коттедж «Виллоу», где она приходила к мисс Вейн, коттедж «Холли» — это уже мисс Эклс, и, наконец, коттедж «Крофт», где Дорис имела конфиденциальную беседу с Конни Брук, подругой детства. Девушка не заходила к мистеру Бартону, который женщин на порог не пускает. Поэтому я и исключила его из числа подозреваемых.