– Майкл, откуда здесь зыбучие пески? Что происходит? – спросил я, держась одной рукой за ствол пальмы, другой крепко сжимая руку Снегини.
– Без понятия, – ответил смотритель. – Герда, принеси мне во-он ту палку. Юра, Снегиня, стойте на месте и не делайте резких движений. Сделаете только хуже. Кажется, я понимаю, что происходит. На вас, Юрий, кто-то открыл большую охоту.
– Люди из мира-паразита? – спросил я.
– Уверен в этом, – ответил Майкл. – Да моя ты умница, Герда, давай палку. Герда, некогда играться!
Я посмотрел на небо и оцепенел: вместо голубого и безоблачного, оно было поделено на три части. Треть была цвета ртути, вторая треть была иссиня-чёрная, усеянная звёздами. Больше всего поразило небо цвета индиго: тёмно-голубого с фиолетовым оттенком. Три цвета неба, три разных мира, три нереальные реальности, неразрывно связанные друг с другом. Майкл, с помощью палки, выбрался из зыбучего песка, помог выбраться нам.
– Ну что, как я понимаю, нам пора прощаться, Юрий? Рад был нашему знакомству, Снегиня.
– Да, нам пора, – ответил я. – Но по дороге домой мне нужно… нам нужно кое-куда заглянуть. Ты готова, Снегиня?
– Готова. Прощайте, Майкл.
– Этот мир не исчезнет? – спросил я у смотрителя маяка, заранее зная ответ.
– Зачем спрашивать о том, что и так очевидно, Юра? – улыбнулся Майкл. – Конечно же, нет.
– Чёрт! Как-то непривычно смотреть на остров, на маяк, на деревья, горы, скалы и понимать, что это всего лишь плод моего воображения. Скоро мозг закипит.
– Хо-хо… вот ещё одно выражение в сборник любимых выражений русских, – засмеялся Майкл, пожимая мне руку. – Я уверен, что мы с вами встретимся в реале, Снегиня. А вам, Регент, скажу: скоро, совсем скоро миры нереальной реальности станут таким же привычным делом для человека, как мобильный телефон или персональный компьютер. Погружение в свой собственный мир превратится в обыденное дело. До встречи.
Снегиня сильно сжала мою ладонь, мы пошли в сторону моря.
– Что-то страшное произошло, Игорь, – Девушка остановилась, показывая рукой вдаль. Метрах в тридцати от нас, на берегу лежали тела дельфинов.
– Да, Майкл был прав: на меня открыли охоту.
Я взялся левой рукой за запястье правой руки, почувствовал, как браслет-змейка едва заметно начал вибрировать.
– Давай возьмёмся за руки, Кира, я попробую переместить нас подальше от этого острова, в реальный мир. Это, как сказал смотритель, моя плюшка. Готова?
Я смотрел на Киру, она на меня. Тело девушки начало распадаться на атомы. Исчезли ноги, половина туловища.
– Мне страшно, Юра…
– Мне тоже, но не надо бояться того, что должно произойти.
– Если ты о смерти, то я не хочу умирать.
– Давай не будем о грустном. Есть ты, есть я и пусть весь мир подождёт.
– И Вселенная, – добавила Снегиня.
– И Вселенная, – согласился я. – Только ты, только я.
Вместо Снегини я теперь видел фонтан разноцветных брызг и искр. Они закручивались в немыслимую спираль. В голове была одна мысль: нас расщепило на атомы, но как пройдёт сборка атомов в нормальные человеческие тела?
– Боже, как красиво! – услышал я Снегиню. Её голос был везде и, одновременно с этим, нигде. Мы кружили яркими сгустками атомов посреди необъятной Вселенной. – Всю жизнь готова смотреть и смотреть на эту красоту. Сколько галактик и звёзд, Юра! А ведь где-то, далеко от нас, живут такие же Снегини и Юры.
– Если ты о параллельных вселенных, то всё гораздо проще. Мы все – жители одной планеты Земля. У нас схожая судьба, мы похожи друг на друга, у нас одинаковые мысли в голове. И мы, по отношению друг к другу испытываем одни и те же чувства.
– Вот как? И какое же чувство ты испытываешь ко мне?
– Хм… Трудно объяснить. Потом, когда мы станем опять осязаемыми, я объясню. Хорошо?
– Хорошо, – ответила Снегиня и наши атомы соединились воедино, нас повергло в пучину сладострастия.
– Что ты делаешь со мной? – прошептала девушка.
– То, что должен был сделать уже давным-давно.
– Но я же не твоя…
– Теперь, думаю, моя.
От огромной Вселенной-шара исходили тончайшие вибрации. Организм, помимо моей воли, начал под эти вибрации подстраиваться, входить в резонанс. Открыв глаза, я обнаружил, что шар из маленькой точки превратился в огромный и сверкающий, находящийся на расстоянии вытянутой руки. Шар замедлил своё вращение, остановился и начал раскрываться. Разные по размеру и форме сегменты, похожие на дольки апельсина, отделяясь друг от друга, распадались на отдельные части, фрагменты…. В каждой «дольке» находилось множество «косточек», соединённых между собой яркими линиями жёлтого цвета. Одна линия стала заметнее толще, от неё в стороны расходились, закручиваясь по спирали, отростки. Прошло немного времени, я увидел перед собой сформированную гроздь винограда. Плодами этой грозди были отдельные миры, собранные на линиях-отростках по какому-то неизвестному мне принципу. Каждый плод вибрировал, вибрация передавалась соседним плодами, вся гронка винограда находилась в резонансе. Удали один мир-плод, нарушишь целостность всей гронки, всей Вселенной.