Но этой ночью одиночество действовало ей на нервы, и все это из-за звонка Валентино.
У нее за плечами был многолетний опыт, она привыкла слушать чужие голоса, обращала внимание на нюансы, понимала невысказанное, отделяла правду от вымысла и слышала больше того, что говорилось вслух. Пэрис могла многое сказать о человеке только по его манере говорить. Звонки слушателей приносили ей радость, заставляли размышлять, анализировать, изредка – раздражали.
Но никому не удавалось напугать ее. До сегодняшнего вечера.
4
От невозможности пошевелиться у нее затекли руки и ноги, а от острого желания почесать пятку она едва не сходила с ума. Лицо саднило, она чувствовала, как оно опухает. У нее болело все тело.
«Вот сукин сын», – подумала она, не имея возможности обругать его вслух, поскольку рот ее был заклеен скотчем.
И почему она решила, что он особенный? Ведь он не водил ее в роскошные места и не тратил на нее деньги. Они нигде не бывали вместе, кроме этой жалкой квартирки.
Она ничего о нем не знала – ни где он работает, даже его имя оставалось для нее неизвестным. Никакая случайная деталь не помогла ей узнать хоть что-нибудь о нем. Никаких визитных карточек, ни писем, ни переадресованных журналов. Ни-че-ro. Он оставался для нее безымянным. Это должно было насторожить ее, во всяком случае, лишить его некоего ореола идеального мужчины, эдакого мачо.
Во время их второй встречи он сам упомянул о природе их отношений, так сказать, объявил основные правила. Он неторопливо втирал ароматное масло в ее тело, чтобы добиться определенного эффекта на фотографиях.
– Твоя подруга… та самая, с которой ты была в тот вечер, когда мы встретились…
– Ты имеешь в виду Мелиссу? – спросила она, чувствуя укол ревности. Неужели он хочет пригласить еще и Мелиссу, так сказать, устроить секс втроем? – А что такое?
– Ты говорила ей о нас?
– У меня не было такой возможности. Родители увезли ее на каникулы во Францию. Я с ней так и не увиделась.
– Кому-нибудь еще ты говорила обо мне и о том, чем мы здесь занимаемся?
– А как же! Я обо всем объявила родителям за завтраком. – Выражение его лица ее развеселило. Она хихикнула. – Вот глупый! Конечно же, я никому ничего не рассказывала.
– Ну и умница! Между нами возникло нечто особенное, и никто, кроме нас, не сможет это понять. Это наша тайна.
– Мы все будем держать в секрете. Я ведь даже имени твоего не знаю.
– Но ты знаешь меня. Разве этого мало?!
Он пристально посмотрел ей в глаза, и она вспомнила свое первое впечатление. Он как будто смотрел ей прямо в душу. Никаких сомнений, он, как и она, ощутил эту глубокую связь между ними. В конце концов, он в первый же вечер сказал ей, что любит ее.
Все эти ухищрения с квартирой, вероятно, требовались для того, чтобы скрывать его странное «хобби» от жены. Она легко могла представить его женушку, лицемерную ханжу, признающую только скучный секс, не думающую о его желании разнообразия и возбуждения. Заснять мастурбирующую жену? Вы в своем уме? Ни за что на свете. Возможно, достойная супруга не согласилась бы позировать даже с голой грудью.
В тот вечер он особенно пылко занимался с ней любовью. Он был полностью сосредоточен на ней. Она потеряла счет тому, сколько раз они делали «это». Но каждый раз все было иначе, поэтому она не скучала. Он не мог насытиться ею и сказал ей об этом. Головокружительный опыт, когда мужчина боготворит тебя, и не просто мужчина, а настоящий красавец, который может увлечь любую женщину. Тогда она думала, что ей никогда не захочется прекратить эти встречи.
Но, увы, все осталось в прошлом.
С каждым новым свиданием он становился все более ревнивым, его ревность была невыносима и начала действовать ей на нервы. Даже секс уже не радовал ее. Он не стоил всех этих разговоров о других мужчинах.
В этот раз она уже хотела было послать его подальше, но потом передумала. Едва ли он легко воспринял бы ее нежелание встречаться с ним. Она боялась, что он устроит жуткую сцену, но лучше она сделает его несчастным теперь, а не позже.
Он уже ждал ее в условленном месте. Теперь он уже не выглядел ни классным, ни крутым. Стоило ей только сесть к нему в машину, как он сразу на нее набросился:
– С кем ты была?
Предполагалось, что его ревность должна была ей льстить, но ей все это уже осточертело. Не было никакого настроения выдерживать еще один допрос с пристрастием.
– У тебя есть косячок?
Он уже знал, что она любит травку, и всегда держал немного для нее.