— Привет, Герт, — сказала я. — С пробуждением.
— Привет, подруга, — ответил он, еле Ворочая языком. — С возвращением.
— Я-то возвратилась, — проговорила я, — ну а ты с какой радости так нажрался?
— Горе у меня, — сказал Герт, — вернее, у нас.
— У нас? — удивилась я. — А что случилось?
— Нет, — он махнул рукой, едва не спихнув со стола пачку с соком. — У нас, значит, у рокеров. Одного парня убили, хорошего. Вот поэтому и горе.
— Парня? — я, не понимая, смотрела на Герта. — Какого парня? И как его убили?
— Помнишь, мы с тобой на концерт ходили, когда приезжал один бард из глубинки выступать?
— Помню. — Я кивнула. — Так это его, что ли?
— Нет, — Герт покачал головой, — другого. Но Лешка тоже был очень талантливый. Он еще весь вечер тогда крутился с этой стервой-моделью. Ну, помнишь, которая на выставке чуть не на помосте с вазами себя предлагала. Вроде у них даже, роман какой-то закрутился, а теперь вот убили его.
— Так это тот самый Алексей. — Я вспомнила хмурого парня, который на сейшене старался защитить от моих нападок Диану. — А его-то за что?
— Вот и мы все гадаем. Пожалуй, только за одно. Что не знал, как со шлюхами надо обращаться. Вот из-за нее-то все и произошло.
— Так, Герт, — я была настроена очень решительно, — две смерти подряд, и все рядом с Дианой. Сначала банкир, потом этот парень. Ты должен мне все рассказать.
— Поехали, — кивнул он.
— Куда поехали, — я вздохнула. — Ты на себя посмотри. Куда тебе ехать!
— Ты поведешь машину, — отрезал Герт, поднимаясь. — Едем в «Амальгаму».
Глава 19
Я была настолько ошеломлена сообщением Герта, что даже не подумала сопротивляться, когда он потащил меня в «Амальгаму». Что-то нехорошее было вокруг, нехорошее и непонятное. Одна смерть за другой, и все это вертится вокруг Дианы. Но не она же в самом деле убивает своих ухажеров. Понятно, после смерти банкира она могла и не очень расстроиться. Был один, появится и другой, лишь бы исправно платили деньги. Но рокер-то здесь при чем? Он познакомился с ней, предложил сниматься в клипе. А она, разумеется, согласилась. Что здесь такого особенного? Только то, что парня кто-то убил и этот кто-то вертится поблизости от Дианы.
Я вела машину и думала о последних событиях, а Герт угрюмо молчал, уставившись на дорогу. Наконец впереди показалось знакомое строение.
— Приехали, — сказала я, останавливаясь.
— Если еще кого-нибудь убьют, — вдруг сказал Герт каким-то бесцветным и усталым голосом, — я сам придушу эту шлюху. От подобной мрази землю нужно очищать без всякой жалости.
— Успокойся, Герт, — я попробовала образумить своего дружка. — Возможно, что она совсем ни при чем.
— Нет! — Его голос окреп, налился ненавистью. — Это как раз именно она во всем виновата. Это из-за нее убивают. Понимаешь?! Именно из-за нее, а не из-за какой-нибудь тети Моти. Кому-то очень хочется получить эту… шлюху со всеми потрохами, и он убирает всех, кто находится рядом с ней и мешает ему.
— Успокойся, — попросила я, — ты же ничего не можешь сделать. Если она виновата, будь уверен, рано или поздно она будет наказана.
— Это точно, — мстительно прошипел Герт. — И смерть ее не будет легкой. Эта тварь будет мучиться здесь, а потом еще и в аду, если только бог не забыл о нас.
Я почти с испугом смотрела на этого человека. Знала его много лет, видела в разных ситуациях, но таким… Видно, здорово его задела смерть Алексея, если он так говорит о Диане.
Герт, похоже, немного остыл, пришел в себя. Он потрепал меня по щеке и стал выбираться из машины. Я последовала за ним. Герт задрал голову, смотрел на звезды и вдыхал свежий сырой воздух.
— Как отлично вот так просто стоять на земле, дышать, смотреть, и вдруг по чьей-то злой воле лишаешься всего этого, и тебя больше нет на земле. Видишь, как бывает.
— Не надо, Герт, — снова попросила я, — не трави себя. Говорят, что хороших людей бог забирает к себе молодыми, потому что они ему тоже нужны. И они становятся ангелами, а потом живут среди людей и помогают нам, грешным, избежать разных несчастий. Часто же бывает, что человек чудом избежал гибели, и потом говорят: «Ангел-хранитель спас». А это именно такой ангел-хранитель, который был раньше человеком.
— Сама придумала? — спросил Герт спокойно, поворачиваясь ко мне. — Занятная выдумка, так и хочется в нее поверить.
— Не знаю, придумала или слышала от кого-то, но сколько уж лет в это верю. Как-то вдруг поняла, что душа есть, по-другому просто быть не может. Есть, и все! Вот тогда, наверное, и услышала от кого-то про ангелов-хранителей. Что-то запомнила, что-то сама додумала.
— Хочется верить в это, — Герт качнул головой. — По крайней мере не так тяжело о смерти думать.
В «Амальгаме», как обычно, было полно народу, жаждущего развлечений, но свободный столик все же отыскался. Герт быстро принес выпивку, но потом сказал, что перекинется парой слов с каким-то Знакомым, и слинял. А я опять осталась одна, как в тот памятный вечер, когда мы встретились с Гертом и сидели здесь, в «Амальгаме».
— Можно? — раздался рядом со мной хрипловатый голос.
Я обернулась и посмотрела на говорившего. Постарел, поседел, морщин прибавилось, но в общем и целом… А я ведь знала его. Когда-то мы с Мишкой, а потом и с Гертом бывали на его концертах. Он начал играть рок-н-ролл в Питере гораздо раньше Гребенщикова и Майка Науменко. Пожалуй, его можно было бы по праву назвать первым питерским рокером. Ну, или, по крайней мере, одним из первых. Он играл и с группами, выступал и в одиночку. Я знала, что вены на руках у него изрезаны и остались страшные шрамы. Одно время говорили, что он спился, потом говорили, что вовсе и не спился, а попал в психушку, третьи точно знали, что загнулся от какой-то дряни, большим любителем которой был. Четвертые знали уж совсем точно, что он рванул в Америку, женился там на богатой вдове и теперь торчит каждый день, почти не приходя в себя. Пожалуй, несколько лет о нем совсем не было слышно. Он не выступал сам и не появлялся на сейшенах. Хотя нет, кажется, я видела его у клуба «Ракета», когда выходила оттуда вместе с Гертом. Тогда я так и не смогла вспомнить, где встречалась с этим человеком, даже и не подумала, что это и есть Старый рокер. Но вот он стоит сейчас передо мной, живой и невредимый.
— Можно, — повторил он, — или мне лучше уйти? А то вы смотрите на меня, как будто увидели привидение.
— Садитесь, конечно, — я кивнула. — Просто удивилась немного, столько лет вас не встречала.
— Так вы еще и знаете меня. — Он хрипловато засмеялся и уселся за столик. — А вот я к старости стал плохо помнить разные события, и нашего знакомства, хоть убейте, не припомню.
— Мы незнакомы лично, — я улыбнулась, — но раньше я не раз бывала на ваших концертах. У меня и брат был рок-музыкантом, и приятель… В смысле, приятель и сейчас играет рок. Знаете «Серебряный век»?
— «Серебряный век» знаю, — он кивнул. — Они сейчас со всех сторон обласканы. Впрочем, вполне заслуженно. А кто из них ваш приятель?
— Герт, — ответила я, — но вообще-то я их всех знаю. Мой брат когда-то начинал с этой группой.
— Был, начинал… — Старый рокер посмотрел на меня. — Что с ним случилось?
— Ничего особенного, — мне хотелось избавиться от этого пристального взгляда, — Мишка уехал в Америку и сейчас живет там.
— Процветает или так перебивается? — усмехнулся Старый рокер.
— Пока вроде бы все благополучно, — ответила я.
Мне было непонятно, зачем он завел этот странный разговор. И Герт, как обычно, где-то пропадает. Как это все-таки похоже на него! Прийти куда-нибудь и бросить меня одну, мол, как хочешь, так и действуй, а мое дело — сторона. Вот и сейчас на меня свалился этот странный тип. И привычка у него странная — пристально смотреть на человека. Чувствуешь себя как-то неловко, хочется закрыться или спрятаться.
— А ты меня совсем не слушаешь, — Старый рокер легонько толкнул меня в плечо, — витаешь мыслями где-то.
— Нет, — я качнула головой, — я слушала. Но, наверное, и вправду задумалась.