Затих и весь зал, но тоже ненадолго. Не прошло и минуты, как прибежали двое полицейских из числа дежуривших на входе, один из которых, так и не нащупав пульс, диагностировал смерть. Сначала тихо, а потом всё громче и громче пошёл нарастать гул голосов. Люди начали вставать, кресла хлопать, закрылся занавес, дирижёр в недоумении смотрел из ямы. Многие снимали происходящее на телефоны, да и я сделал несколько снимков — так, на всякий случай. А делая их, понял, что руки-то у меня трясутся уж очень сильно, да и жгла бедро раскалённой головнёй флешка в кармане брюк. На моих глазах, да по факту на моих руках, сейчас умер человек, и у меня его «тайна» — довольно стрессовая ситуация, и я это прочувствовал в полной мере. Надо срочно валить отсюда и что-то выпить, а там уже и думать, что дальше делать. Но сначала — снять стресс!
2
И сделал я это качественно, причём настолько, что проснулся на следующий день ненамного раньше, чем накануне уже сидел возле будущего трупа. Проснулся не один, со свирепой сухостью во рту и в целом — далеко не огурец. А началось-то всё ведь довольно мирно: сразу из театра я трусцой устремился в заведение на Большой Дмитровке, где обычно тусуются и артисты, и балетоманы. У барной стойки я взял сразу сто граммов вискаря, залпом ополовинил стакан, попросил налить ещё столько же и пошёл за стол срочно заказывать еды — такими темпами, если не поесть, я быстро в хлам наберусь. Вскоре подтянулись любители балета и продолжили горячо обсуждать случившееся и вскользь — выступления артистов. Выдвигались разнообразные версии произошедшего, даже весьма экзотические, хотя большинство держалось того, что это естественная смерть, вызванная чересчур сильным припадком эпилепсии. Я в беседы эти не вступал сознательно, а допив и доев, со всеми распрощался и быстрым шагом направился к метро — я страстно жаждал знать, что же на флешке, а для этого требовалось добраться до дома, включить ноутбук и воткнуть её в него.
Но, увы, ждало меня одно разочарование — флеш-карта оказалась запоролена… Я — совсем не айтишник, а скорее прямо наоборот — малопродвинутый юзер, и даже мыслей, как можно её взломать, у меня не имелось ровным счётом никаких. Хотя я и предположил, что если взламывают сервера разных американских партий и вскрывают пароли на айфонах, то на флешке-то уж наверняка тоже можно. Но искать таких специалистов в пятницу, уже в одиннадцатом часу, я справедливо посчитал совершенно бессмысленным занятием. «С горя» приложился я к виски и дома, и меня понесло — поехал в один клуб, где культурно отдыхала знакомая компания. Там было всё, по полной и до рассвета…
Теперь же, с утра, наступившего практически вечером, больше всего на свете хотелось пива, но сначала стоило потактичнее избавиться от девицы, помыться и заставить себя поесть. Подруга на ночь правильно ответила на предложение вызвать и оплатить такси: согласилась сразу, оделась быстро и выглядела, даже после бурной ночи, довольно привлекательно — взял на всякий случай номер телефона. Принять душ — было самое приятное, а после окатывания холодной водой я взбодрился почти до нормы. С едой же дело обстояло сложнее всего, но я угадал, что хотел бы съесть, и позвонил в доставку грузинского ресторана через дорогу, куда частенько заглядываю и где меня хорошо знают. Они же привезли и разливного чешского пива. Я начал-таки вновь ощущать радость бытия!
Но вместе с этим приятным ощущением возврата к жизни после загула появилось два вопроса, когда я решил наконец-то изучить список пропущенных за субботу звонков. Их имелось порядочно, но все вполне объяснимые, кроме двух: пару раз звонила одна моя экс-подруга, и это более чем странно, так как расстались мы весьма скандально, да с полгода как. И, что самое удивительно, имелось пять (!) звонков от абонента, записанного у меня как «Абрам». От него же пришло и одно из сообщений, с настоятельной просьбой перезвонить. И это — тот самый главный в клаке, и у него другое имя, но национальность точно эта.
Тут стоит пояснить, что, несмотря на то что у нас есть номера друг друга, — когда-то, давным-давно, обменялись, — мы ни разу не разговаривали по телефону. И эти пять звонков были неожиданны, но вполне логически объяснимы — меня через него ищут. Скорее всего — органы МВД. Ну а кто ещё? И это наверняка связано со вчерашней смертью. Что, кстати, тоже вполне объяснимо — я сидел рядом и, получается, являлся последним, кто общался с трупом, ну, с живым ещё.