Потом изображение снова затряслось и запрыгало, на экране замельтешили, уходя вниз, ступеньки, перила и стены: оставив труп лежать на площадке, киллер поднимался по лестнице. В кадре появилась декорированная имитирующим полированное красное дерево пластиком стальная дверь; рука в перчатке, вооруженная снятой с тела жертвы связкой ключей, поочередно отперла замки, повернула ручку и открыла дверь. Луч вмонтированного в корпус камеры светодиодного фонарика заскользил по стенам прихожей, выхватил из темноты дверную коробку, угол дивана, оклеенную дешевыми обоями стену, а на ней репродукцию «Девятого вала» Айвазовского в массивной золоченой раме. Снова появившаяся в кадре рука сдвинула ее в сторону, открыв дверцу потайного сейфа, и вдруг экран почернел — запись оборвалась.
— А дальше? — спросил Чайник.
— Даже у повара в привокзальной тошниловке есть свои секреты, — пояснил наемник. — Вам ведь важен не процесс, а результат, верно?
— Ну и где он?
— Пиастры, — снова напомнил киллер.
Демонстративно пожав плечами, Чайник извлек из-за пазухи и бросил на капот пухлый, увесистый конверт. Киллер взял его, заглянул под клапан, наугад выдернул из первой подвернувшейся под руку пачки купюру достоинством в сто евро, посмотрел на свет, кивнул и спрятал купюру в конверт, а конверт — в карман кожанки.
— Нормально, — сказал он и, повернувшись к Чайнику спиной, направился к передней пассажирской дверце своего автомобиля.
Распахнув ее, он взял с сиденья и, вернувшись, протянул посреднику простую пластиковую папку. Она была голубоватого цвета, полупрозрачная, и внутри нее виднелись какие-то бумаги, поверх которых, отливая характерным радужным блеском, лежал компакт-диск. Чайник нажал кнопку на корпусе ноутбука, заставив выдвинуться лоток дисковода, и запустил пальцы в папку, нащупывая диск.
— Не советую, — негромко произнес киллер, со скучающим видом глядя на стоящий в отдалении джип. — Кто много знает, тот мало живет. Оно вам надо?
Виктор Павлович осторожно, будто опасаясь укуса, вынул руку из папки, задвинул на место лоток дисковода и опустил крышку ноутбука.
— Надеюсь, у вас хватило ума не сделать для себя копию, — сказал он, взвешивая папку на руке.
— Надеюсь, вы сегодня не выспались или просто подцепили вирусную инфекцию, — не остался в долгу наемник. — Тогда этот вопрос можно проигнорировать как результат временного помутнения рассудка. На кой ляд мне это дерьмо? Что я должен с ним делать — отнести в общественную приемную ФСБ и сказать, что нашел на улице? Или приложить к нему явку с повинной? Что вы несете, милейший?! С вами все в порядке?
Чайкин внутренне содрогнулся. Этот тип выглядел как использованная салфетка и вонял, как пустой винный бочонок, но даже в таком плачевном состоянии оставался профессионалом высшей пробы и не утратил звериного чутья на опасность. Его последний вопрос попал в самое яблочко: Виктор Павлович был далеко не в порядке и с огромным трудом сдерживал предательскую дрожь, которая так и гуляла по всему организму, подбираясь то к пальцам, то к голосовым связкам. Он все время помнил о том, что на него смотрят через прицел, и даже тот факт, что мишенью является не он, а собеседник, служил очень слабым утешением: когда начинается пальба, первыми, как правило, погибают случайные прохожие, которых угораздило очутиться не в том месте не в то время.
— В полнейшем, — пряча испуг за высокомерным тоном, заверил он, — чего и вам желаю. Доброго здоровья!
— И вам не хворать, — сказал киллер.
Он выплюнул в сторону окурок, достал из кармана пачку «Лаки Страйк», щелчком выбил оттуда новую сигарету и сунул ее в зубы. Судя по некоторым верным признакам, его мучила с трудом сдерживаемая отрыжка. Стараясь не слишком суетиться, Чайник пристроил папку с выкраденными из потайного сейфа документами поверх ноутбука, собрал все это хозяйство в охапку и нарочито неторопливой походкой направился к джипу.
Преодолев примерно половину пути, он вдруг услышал за спиной звонкий металлический щелчок, очень похожий на звук взведенного курка. Виктор Павлович сбился с шага, замер и испуганно обернулся, но это была всего-навсего зажигалка — никелированная бензиновая «зиппо» с откинутой крышечкой. Киллер держал ее на весу, готовясь зажечь сигарету, и поверх нее с насмешливым удивлением смотрел на Чайкина. Его левая рука лежала в кармане куртки, чересчур узком и мелком, чтобы в нем могло поместиться оружие; брови изумленно приподнялись над верхним краем очков; наемник понимающе, с изрядной долей пренебрежения улыбнулся, держа в уголке губ незажженную сигарету, и в это мгновение, заставив Чайника вздрогнуть, раздался еще один неожиданный, посторонний звук — негромкий, но резкий хлопок, как будто где-то поблизости лопнул наполненный водой резиновый шарик.