— Мы можем быть в опасности, не так ли? — спросила я.
— Безусловно, мы потеряем работу, — ответил Рори. — Что касается остального — да, я согласен, что мы могли обнаружить потенциально опасную информацию о Стэплфордах. Или мы могли только подтвердить, что покойный лорд Стэплфорд позаботился надлежащим образом о своей больной племяннице.
— Но она мертва, Рори.
— Миссис Мейсон совершенно ясно дала понять, что эти несчастные как правило не живут долго.
— Я знаю, но я не могу не бояться…
— Что Ричард Стэплфорд убил ее? Но какая у него была причина?
— Скандал?
— Знаем ли мы точную формулировку завещания покойного лорда Стэплфорда?
— Берт-мистер Бертрам сказал, что первый законный наследник его детей унаследует имущество и доверительное управление им.
— Это имеет смысл только в том случае, если она оставит приют, выйдет замуж и родит ребенка. Это притянуто за уши.
— Из того, что говорила миссис Мейсон, это кажется маловероятным, — рассуждала я. — Кроме того, она нелегитимна, разве это не исключает ее?
— Зависит от того, как это было сформулировано в завещании.
— Если он не женился на миссис Уилсон, — сказала я.
— Я думаю, что мы можем исключить эту возможность, не так ли?
— Это кажется самой надуманной из всех идей, которые мы обсуждали, — согласилась я.
— Да, это странный мир, где убийство, чтобы предотвратить скандал, более вероятно, чем брак по любви, — заключил Рори.
— Я не могу представить, чтобы миссис Уилсон когда-либо была привлекательной!
— Я уверен, что она когда-то была молодой, — сказал Рори.
— Боюсь, она была просто удобна.
— Ты не слишком высокого мнения о Стэплфордах, не так ли?
— У меня нет оснований хорошо думать о каких-либо благородных семьях, что я знаю, — честно призналась я.
— А ты знаешь много таких семей? — поддразнил Рори.
Я сделала глубокий вдох. — Рори, ты кое-что обо мне не знаешь.
— Да, девочка. Я всегда подозревал, что у тебя есть один-два секрета. Но самое ли сейчас удачное время рассказать мне? У нас на тарелках достаточно того, что есть, не правда ли?
— О, я не знаю. Моя голова кружится от всего этого. Я хочу быть честной с кем-то, кому доверяю.
— Это изменит вещи между нами?
— Возможно.
— Ты не замужем за мистером Бертрамом, надеюсь?
Я громко рассмеялась. — О, нет, ничего такого ужасного!
Глаза Рори блеснули. — В таком случае, если твоя исповедь начнет еще одну долгую дискуссию, я думаю, следует оставить ee на потом. Скажешь мне после всего этого. Если ты все еще захочешь.
— Хорошо.
— Я запомню, ты хотела мне что-то рассказать, — предостерег Рори.
— Это хорошо.
— Так как ты думаешь, куда мы поедем отсюда?
— Ты прав. Нам нужно какое-то доказательство.
— Мы могли бы поехать в приют.
— Назад?
Рори показал мне адрес. — Разве ты не понимаешь, что Беатрис хотела исследовать убежище, куда отправили Софи? Миссис Мейсон упомянула доктора Фрэнка.
— Беатрис зашла в расследовании дальше, чем мы.
— Да, я нахожу, это неплохо сделано, но мы сделаем лучше.
— Надеюсь, — пробормотала я себе под нос.
Мы вернулись в Лондон ближе к вечеру. Меррит высадил нас в отеле и без слов отвез автомобиль в гараж. Я обнаружила, что его необычное отсутствие любопытства действует мне на нервы, но Рори объяснил это по-своему. — Он примерный слуга, — был его комментарий. — Не задает никаких вопросов.
Поминальная служба давно закончилась, поэтому я приготовилась к множеству вопросов от мистера Бертрама. Однако, когда я спросила о нем у консьержа, я узнала, что он еще не вернулся в отель. Я оставила распоряжение на стойке регистрации, чтобы мне позвонили, когда он вернется, и удалилась в свою комнату. Я хотела закрыть глаза только на мгновение, но путешествие оказалось на удивление утомительным. Мне снилось, что Беатрис Уилтон и я сидим в переполненной столовой. Она пытается сказать мне что-то важное, передавая чашку чая, но другие посетителей, гремящие столовыми приборами и болтающие, заглушают ее слова. Она становилась все более взволнованной. А я поглощена необходимостью объяснить, что никто никогда не пьет чай за ужином. Наконец, с выражением отчаяния, Беатрис бросила книгу на стол, заставив посуду подпрыгнуть и заставив всех в комнате замолчать.
Я проснулась от какого-то звука, не зная, было ли то, что я услышала, реальным или я все еще спала. Поднятые шторы позволяли видеть темное, ночное небо. Комната была полна теней, и у меня появилось жуткое чувство, что я не одна. Сердце громко колотилось в груди, дыхание перехватило. Усилием воли я заставила себя лежать совершенно неподвижно. Я рассуждала: злоумышленники не причинили мне вреда, полагая, что я сплю, они вполне могут уйти, оставив меня в покое. В темноте моя комната казалась сверхъестественно увеличенной. Я прищурилась, нo не могла увидеть ничего, кроме контуров мебели.