Джейн рассмеялась.
— Я думала, ты спросил, почему я никогда не теряла детей… Я закрепляю их специальным составом… им пользуются все девушки. О! — она неожиданно повернулась ко мне. — Я тебе говорила, что мне собираются дать роль в «Коппелии»?
Это вызвало новый взрыв поздравлений и ласк, так что время прошло замечательно, пока Джейн не пора было пойти за кулисы, чтобы проделать серию пируэтов и наклонов, обязательных перед началом спектакля.
Я дошел вместе с ней до длинной деревянной загородки возле ящика с инструментами и здесь ее покинул.
На несколько минут я задержался посмотреть, как танцует в «Жизели» Игланова. Это был не самый любимый мой балет, да и роль ей не слишком подходила. Говорили, что когда-то она выглядела в ней прекрасно, по сейчас смотрелась скромно и неубедительно. Она была слишком стара и выглядела слишком умудренной, слишком величественной для юной девушки, потерявшей голову от любви.
В антракте я отправился в бар верхнего фойе, чтобы пропустить стаканчик шерри, и обнаружил там мистера Уошберна в компании с моим бывшим шефом Милтоном Хеддоком. Тот пребывал в своем обычном состоянии благородного пропойцы, хотя в хорошем твидовом костюме и очках в роговой оправе (чувствовалась старая школа) выглядел весьма представительно.
— Рад вас видеть, мистер Хеддок! — воскликнул я, тряся ему руку.
— А, привет, Джордж. Давно тебя не видел.
— Со времен Нью-Хейвена.
Он ухватился за подсказку.
— «Трамвай «Желание», не так ли? Теперь припоминаю. Вы пришли тогда на вечеринку после… какой-то другой вечеринки. Виски там было в изобилии…
И он немедленно проглотил еще порцию, ведь угощал мистер Уошберн.
— Подумать только, это человек, с которым я проработал четыре года, — весело сообщил я мистеру Уошберну, сожалея о трех годах из четырех: в конце концов это мой стиль сделал Милтона Хеддока одним из самых острых критиков, гадюкой Риальто… или по меньшей мере удавом Сорок пятой улицы.
— Господи… это же Джим, — сказал Хеддок, наконец-то меня узнав. Он пожал мне руку, пролив при этом мое виски. — Ах… прошу прощения… позвольте вам помочь, — и он тщательно вытер мой рукав и манжету носовым платком, а потом аккуратно сложил его и спрятал. Я решил, что он сделал это для того, чтобы потом пососать его, если не хватит содержимого фляжки.
— Не думал, что вы так давно не встречались, — заметил мистер Уошберн.
— Может быть, и не так уж давно, — возразил мистер Хеддок, влюбленно глядя на меня своими мутными серыми глазами. — Ты как всегда, Джим, в центре событий? Прекрасное место для молодого человека, когда происходит такое событие… да еще какое! Упавший мешок с песком убивает оперную певицу в первом акте «Лакме»… Кстати, это одна из самых скучных опер, которую мне когда-то приходилось слушать. Я хочу сказать, что, если нужно погубить какую-нибудь оперу, начать следовало именно с этой. Вы со мной не согласны, мистер Бинг?
Тут я подал мистеру Уошберну упреждающий знак, и мы тихо удалились, оставив старейшину театральных критиков Нью-Йорка беседовать с самим собой об относительных достоинствах великих опер.
— Почему вы меня не предупредили? — возмутился мистер Уошберн.
— А как я мог это сделать? Я даже не знал, что вы с ним знакомы. В конце концов, он никогда не писал о балете.
— Он написал статью про Эллу, вот я и решил пригласить его и побеседовать. Ужасное зрелище, — мистер Уошберн даже вздрогнул.
Мы стояли и смотрели, как вторая половина «Затмения» плавно движется к захватывающему финалу. Зрители его с готовностью проглотили, и в темноте я слышал, как аплодирует стоящий рядом мистер Уошберн.
За кулисами нас встретил Джед Уилбур. Он выглядел несколько менее измотанным, чем обычно, и я предположил, что успех балета морально его поддержал.
— Все очень, очень хорошо, — заявил мистер Уошберн, захватывая своими клешнями руку Уилбура и глядя на него со смешанным чувством восхищения и удивления… Прямо как при обслуживании в четырехзвездном заведении.
— Я очень рад, что вам понравилось, — сказал Джед своим высоким тонким голосом. — Рад, что зрителям понравилось тоже. Видели отзывы на дебют Джейн Гарден? Приличные, весьма приличные.
— Да, она недурна… но остальные! Ах, Джед, вам еще никогда не удавался такой изумительный балет!
— Да, получилось неплохо, — кивнул Уилбур, не страдавший излишней скромностью, что делает артистов балета временами совершенно невыносимыми. — Думаю, что pax de deux[6] сегодня вечером неплохо получился.
— Это было очень лирично! — воскликнул мистер Уошберн, словно все другие подходящие слова вылетели у него из головы.