– Так и знала, что найду тебя здесь, – тихо произнесла она. – Нам пора.
Ричард глянул на экран телефона: Дебби Рейнольдс выбегала из кинотеатра. Он разделял ее чувства.
– Но обязательно ли? Ну разве они не справятся сами хотя бы один вечер?
Валери покачала головой:
– Мне тоже совсем не хочется туда идти, но кто-то угрожает моей племяннице, и я хочу проследить, чтобы в свой последний вечер этот гнусный коротышка Тернбулл не посмел к ней приблизиться.
Ричард глубоко вздохнул. Он понимал, что Валери права.
– Пусть идет дождь, – угрюмо процитировал он, – я улыбнусь.
– О чем ты? – спросила Валери, уходя и оставляя дверь открытой, чтобы Ричард вышел следом.
Пятнадцать минут спустя с Валери за рулем они домчали в L’Orangerie du Chateau, впечатляющий ресторан с окнами в георгианском стиле, расположенный на территории самого замка, и теперь ждали в очереди, когда их проводят на места. Все было очень официально, как на свадебной церемонии, и вместе с ними стояла Дженнифер Дэвис. Она тоже не хотела присутствовать, но пыталась найти положительные стороны.
– На самом деле я совсем не в настроении, – сообщила она Ричарду и Валери. – Тантрига Джотидам требует, чтобы сегодня я соблюдала пост и избегала всего, что может нарушить баланс моих чар.
Так вышло, что и Ричард, и Валери ждали друг от друга реакции, ведь оба не имели ни малейшего представления, о чем говорила актриса.
– А что такое танти… – начал Ричард. – Простите. Как вы сказали?
– Тантрига Джотидам, – ответила Дженнифер таким тоном, будто Ричард чуть ли не последний человек на земле, кто об этом ничего не слышал. Затем добавила, полагая, что поможет: – Тантрическая астрология.
– А, ладушки, – Ричард решил не развивать тему.
– И не то чтобы теперь можно все это считать празднованием. – На лице актрисы так резко вспыхнуло разочарование, что Ричард подумал, а не треснула ли у нее чакра.
– Празднованием? – А вот на лице Валери отразилось недоумение. – То есть чествование жизни месье Корбо?
– Ну, – Дженнифер сделала паузу, – и это тоже, полагаю. Но нет, по идее, это должен был быть последний съемочный день Рида. Саша перенесла сегодняшнюю сцену с бедняжкой Лионель, чтобы больше в нем не нуждаться. Мы все думали, что завтра он уедет.
– А он не уедет? – Ричард был расстроен этой новостью. Он решил, что Рид Тернбулл воплощает собой все зло нашего мира, и ему не терпелось поскорее помахать звезде ручкой.
Известие было для всех плохим знаком. Ричард ощутил, что Валери тоже напряглась при этой мысли.
– Да, он говорит, что остается. – Дженнифер казалась безутешной. – Надеюсь, он не будет путаться у меня под ногами, но сомневаюсь, что этим надеждам суждено сбыться. Он – зло, знаете ли. Я такое чувствую.
Ричард чувствовал примерно то же самое даже без помощи спиритических аур или тантрических календарей, как и Валери, которая прошептала:
– Кажется, это не предвещает ничего хорошего, – и бросила на Ричарда встревоженный взгляд.
Он знал, что при обычных обстоятельствах такое развитие событий вызвало бы у нее прилив воодушевления, но их обстоятельства были необычными.
Они продвинулись вперед в очереди, где их встретили и поприветствовали высокопоставленные лица из Валансе. На столе стояли две фотографии месье Корбо. Первый снимок был сделан во время войны: в неизменном берете, с поднятым воротником пальто, с сигаретой в зубах и винтовкой за плечом. Немного не в фокусе, но Ричард все равно ощущал в Корбо не только смелость, но и радостную взбудораженность, опасность действовала на него подобно наркотику, как это было и у Валери. Таким же взглядом Корбо смотрел и со второй фотографии, на которой, уже пожилым, от души хохотал до слез. Очередное подтверждение того, о чем Ричард все твердил, а именно: что смерть Корбо навряд ли была связана со стрессом.
Мэр был крупным седовласым мужчиной в темном костюме с сине-бело-красной лентой, символизирующей должность. На лице его было отработанное скорбное выражение, однако он все же не мог скрыть восхищения от встречи с крупными звездами и держал фотографа начеку. Рядом стоял и занимался тем, что представлял гостей, мужчина пониже ростом.
– Ноэль? – тут же взвился Ричард, теряя всякое чувство такта. – Ты что, черт возьми, тут делаешь?
Ноэль Мабит в глазах Ричарда был заклятым врагом. Никто точно не знал, чем именно он занимается, но, если в долине Фолле случалось официальное мероприятие, Ноэль Мабит присутствовал на нем в какой-то ушлой, едва ли служебной, роли, исключительно выполняя задачу смазки на шестернях бюрократии. И он никогда не пытался скрыть ни своей неприязни к Ричарду, ни своего восхищения Валери.