Морское дно очень интересно и разнообразно. Мне приходилось приноравливаться к его ландшафту: то скользить по ровной поверхности песка, то пробираться сквозь валуны, обильно поросшие водорослями. В одном месте передо мной выросла настоящая скала с огромными расщелинами, вся изъеденная трещинами, покрытая густыми зарослями разноцветных морских анемонов. Здесь всюду кишела жизнь. Ненароком я вспугнул большого рыжего краба, и тот выставил свои огромные клешни, приготовившись к сражению. Но я был слишком занят, чтобы обращать внимание на его потуги. Потом мне попался на пути полутораметровый угорь. Он не был готов к военным действиям, а сразу дал деру. Рыб было великое множество: гибкие и проворные, иные очень крупные. Один большой губан, вынырнув из чащи водорослей остановился в метре от меня, а потом без оглядки ринулся во тьму.
Удача поджидала в метрах пяти от центра зоны поиска - прямо на открытом месте. Сумочка под водой казалась огромным чемоданом, аккуратно поставленным для таможенного досмотра.
Я подплыл к ней и поднял. Признаться, в дамских сумочках я полный профан, и все же должен отметить, что не смотря на её классный вид, она не стоила 100 монет. Перебросив ремешок сумочки через руку, я поплыл к страховочному линю, попутно сматывая свободный конец. В конце линя я посмотрел на часы - всего 20 минут! По пять минут на круг! Совсем не плохо!
Наверху Элейн Прескот встретила меня вопросом:
- Ну что, нашли? Надеюсь, это было не трудно.
- Ни капельки! Чисто увеселительная прогулка! Хотя, наверное, не стоило этого говорить, учитывая то, как вы её оплачиваете.
Она поспешно схватила сумочку и заглянула внутрь.
- Если там были бумаги, они наверняка пропали. А остальное хорошенько промойте пресной водой и высушите.
Она предложила мне сигарету и протянула изящную зажигалку. Затем начала задавать вопросы, касающиеся моего пребывания на дне, причем с таким знанием дела, что мне показалось, будто перед этим она просмотрела по телевизору учебную передачу про аквалангистов. Потом я спустился вниз переодеться.
Когда я вернулся на палубу с уже упакованным чемоданчиком, она вручила мне толстый конверт и улыбнулась.
- Можете проверить.
- Обязательно, не беспокойтесь, - улыбнулся в ответ.
В конверте было двадцать новеньких пятифунтовых банкнот.
- Неплохо. Корпорация "Маклин" временно преуспевает. Здесь вполне достаточно, чтобы пригласить вас на ланч, миссис Прескот, если вы не возражаете.
- Я буду рада пообедать с вами, мистер Маклин. Но не кажется ли вам, что меня проще называть Элейн? Хорошо, Рой?
Меня не пришлось долго упрашивать. Предчувствие триумфального завершения дня превращалось в явь.
Мы погрузились в ялик, и Элейн погнала его к берегу. Я испытывал облегчение. Надо сказать, присутствие той парочки - Франкенштейна и Дракулы - действовало мне на нервы. "Ягуар" нас ждал. Мы сели в машину и отправились в Обан.
Ланч с Элейн превзошел все мои ожидания. Она была превосходным собеседником - веселым, остроумным и при этом благодарным слушателем. Оказалось, что у нас много общих интересов. Когда мы добрались до десерта, она уже знала всю мою биографию, а я старался не забыть, что она замужем и что мне понадобилась бы не одна сотня фунтов, чтобы войти в тот круг, к которому принадлежала Элейн. Пару раз я пытался завести разговор о муже, но она тут же уходила в сторону. Меня это не слишком огорчало, так как мистер Прескот симпатии мне не внушал.
После пары выпитых бокалов мне стало казаться, что мы знакомы с раннего детства. В два часа я попрощался с ней и отправился обратно в Глазго.
Замечательно, если бы день закончился на такой высокой ноте.
Но, свернув к своему дому, я заметил черный блестящий полицейский "райли", и день сразу потускнел. Не успел я выйти из машины, как передо мной вырос сержант Смайли собственной персоной. Выглядел он при этом так тепло и приветливо, как отставший от поезда пассажир.
- Шеф хочет с вами поговорить, - с места в карьер заявил он.
Я спокойно кивнул и хотел пройти мимо него в дом.
- Хорошо, только занесу снаряжение.
- Шеф не любит ждать, - преградил он мне дорогу.
Я взглянул ему прямо в глаза.
- Это арест, сержант? Вы собираетесь предъявить мне обвинение?
- Еще не время. Пока только задать пару вопросов.
- В таком случае, если инспектор просит меня о встрече, я охотно это сделаю. Но не раньше, чем отнесу свое снаряжение наверх.
Спокойно собрав оборудование, я прошел мимо него, поднялся по лестнице, открыл дверь, и не проходя в коридор, положил все у входа. Потом захлопнул дверь и спустился вниз.
Когда мы садились в машину, Смайли, как бы желая помочь, взял меня под локоть, при этом нажимая на болевые точки. Ну и тип! Вырвав локоть, я двинул его под ребро и быстро проскочил на переднее сидение рядом с молодым констеблем. Смайли уселся сзади. Когда машина тронулась, он наклонился ко мне и прошипел:
- Скоро ты поумнеешь, Маклин. Знаю я вас. Рано или поздно ты не выдержишь, и сойдешь с дистанции. И тут уж я засажу тебя на полную катушку!
Молоденький констебль выглядел смущенным, в полицейской школе его таким методам не учили. Но он всячески старался это скрыть: нельзя сделать карьеру в полиции, подвергая сомнению методы начальства.
Но я весь кипел от злости.
- Тебя слишком долго держали патрульным, сержант, я тебе ни какой-нибудь уличный бродяга, с которыми ты привык иметь дело. На учете в полиции не состою, и состоять не собираюсь. И если кому из фараонов придет в голову мной помыкать, пусть пеняет на себя!
Дальше мы ехали молча. По приезду меня сразу же провели в кабинет Мильтона.
Мильтон, сидя за огромным дубовым столом, выглядел очень значительным. Он о чем-то оживленно беседовал с инспектором Кларком, больше походившим на школьного учителя, чем на полицейского. Хотя надо сказать, что Кларк был хорошим полицейским: спокойным и трудолюбивым.
Мильтон жестом указал на стул. Я сел и с любопытством огляделся.
Кабинет был довольно маленьким и обставлен дешевой мебелью. Легкое разнообразие вносила пара спортивных кубков и несколько фотографий в рамках, запечатлевших полицейскую спортивную команду.
Мильтон без всякого вступления перешел к вопросам. Я поудобнее устроился в кресле, приготовившись к пристрастному допросу.
- Вы виделись после нашей беседы со своим приятелем Маккиноном?
- Вы сами прекрасно знаете, иначе меня бы здесь не было. Да, мы виделись в понедельник вечером.
- Встреча была случайной или по предварительной договоренности?
- Это имеет какое-то значение? Вообще-то он позвонил и попросил встретиться.
- Понятно. О чем он хотел поговорить?
- О смерти Энн Мазерс, естественно.
Мильтон удивленно взглянул на меня:
- Интересно, что же он рассказывал?
- Он сказал, что не убивал. И я ему верю.
- Перестаньте, Маклин! Вы провели с ним в "Таверне" больше двух часов. У вас было достаточно времени, чтобы поговорить о чем-то более важном.
- Послушайте, мы не говорили ни о чем таком, чего бы вы не знали. Ни Колин, ни я, не знаем об этом больше вас. Если же по-вашему мы врем, то сожалею, мне нечем развеять ваши сомнения. Поверьте, Колин гораздо больше переживал смерть девушки, чем отсутствие алиби.
- Что касается алиби, можете радоваться. Помимо того, что ваш рассказ совпадает во всех деталях с показаниями Маккеррахара, упомянутый вами егерь Ламонт тоже свидетельствует в вашу пользу. Оказывается, после того, как вы покинули гостиницу, он встретил своего знакомого. Посидев в баре до закрытия, они взяли несколько бутылок и пошли домой к тому парню в деревню. Ламонт возвращался в Катакол как раз около полуночи и видел вас на палубе катера. Он абсолютно уверен, что это были именно вы.