— Да так... планирую остаток дня.
— И что надумал?
— Уборки много.
— А, — Анна кивнула и вернулась к еде, — доедай, я устала.
Крис тут же отодвинул тарелку.
Водитель невозмутимо отложил книгу и повернул ключ в замке зажигания. Через полчаса они подъехали к дому, но Крис не узнал двор.
— Чего замер? Проходи, — подтолкнула его Анна в спину.
Она словно не заметила ни подстриженный газон, ни выполотые сорняки, ни срезанные сухие бутоны цветов и влажные после мытья дорожки.
Дом тоже сиял чистотой. Кто-то выдраил кухню, вытер пыль и отмыл полы. Даже сантехнику привел в порядок.
— Да не удивляйся ты так! Я утром в клининговую компанию звонила. Ну, и садовникам. Нечестно скидывать уборку только на тебя. А, вот еще... — Крис ощутил в руке прохладу металла, — машина в гараже. У меня прав нет. Но когда мне никуда не надо, пользуйся по своему усмотрению!
Крис кивнул, не сводя взгляда с брелока. Черное с золотом. Тонкие линии переплелись, образуя марку лидера авто супер-премиум класса.
— Спортивный?
— Не знаю, не я выбирала. Но ездит быстро. Так, я спать... да не пугайся ты, не сновидеть. Отдохнуть надо, завтра тяжелый день. Советую тебе тоже выспаться как следует. Кто знает, кого мы встретим в деревне. Да, чуть не забыла... теперь по утрам молочница приходить будет. Оплачивай счет раз в неделю, пожалуйста.
Крис кивнул. Больше, чем торговка, его занимал автомобиль. И, едва за Анной закрылась дверь, он заторопился в гараж.
Машин оказалось две: красный, с золотистыми полосами на капоте спорткар, и внедорожник. Он нависал над изящным соседом, как скала, и Крис не сразу заметил мотоцикл, стоящий у стены. Байк его не заинтересовал, а вот авто...
Очнулся Крис, когда часы показывали далеко за полночь. Все это время он провел в гараже, осматривая машины. Страсть, которую он скрывал много лет, вырвалась наружу, и юноша забыл обо всем. А теперь испугался: возвращаться придется в темный дом, если только Анна не включила свет. Но она собиралась спать...
К счастью, в бардачке внедорожника нашелся фонарик. Круг света разогнал тьму, пока Крис добирался до выключателя. Плечи и спина занемели от напряжения, но, щелкнув клавишей, он вдруг понял: сегодня мрак молчал. Тени спокойно примостились на полу и стенах и не издавали ни звука, словно призраки прошлого тоже решили отдохнуть. Воспользовавшись случаем, Крис заторопился наверх. В спальне царила тишина, и он решился лечь в кровать. Ничего не произошло, а сон пришел мгновенно, так что Крис даже удивиться не успел. И не сразу понял, что настойчивое жужжание — это будильник.
Анна уже не спала. Пахло кофе, сосисками и яичницей.
— Доброе утро. Кофе будешь? Какой тебе? — девушка подошла к кофемашине.
— Американо, — Крис обводил кухню взглядом.
— Не проснулся еще? — уточнила Анна. Чашка в её руках дымилась. — Не обожгись!
Крис не сообразил, о чем она и чуть не взвыл от боли.
— Запей! — Анна впихнула ему в руки стакан воды. — Сильно?
— Ничего страшного, — Крис пробежал языком по нёбу, — переживу.
— Тогда завтракай, и поедем. Я хотела на мотоцикле... — Крис чуть не подавился, но возразить не успел. — Но обратно я не смогу вести, сил не останется. Поэтому возьмем внедорожник.
— Не спортивный? — Крис еще со вчерашнего вечера предвкушал, как задрожит автомобиль, как взревет двигатель... чувствовал оплетку руля в ладонях...
— Можем застрять. Так что — внедорожник. И не забудь четки, святую воду и что там еще надо для ритуалов...
— Я не священник, мне нельзя проводить обряды.
— Но молиться ты можешь? — отмахнулась Анна. — Ну, вот и будешь молиться. Давай скорей!
Крис впервые сидел за рулем внедорожника. Он прислушивался к ощущениям, и ему нравилось все: как рычит двигатель, как плавно набирает скорость такая махина, а главное — высокий клиренс. По дороге Крис убедился, что не зря Анна велела взять именно этот автомобиль: часть дороги в деревню развезло, в углублениях скопились лужи, и толчки, когда машина прыгала с одного бугра на другой, ощущались довольно сильно.
Церквушка стояла в центре деревни. Судя по всему, белили её совсем недавно и любовно освежили крашеные двери и окна. На башенке висел колокол, и веревка от него спускалась почти до земли. Оградой служили рабатки c цветами. Голубые флоксы, лен и дельфиниум дополняли друг друга в зелени листьев и еще раз указывали, под чьей защитой деревня.
10
Сновидицу ждали. Падре — «мистер безупречность» и местный священник. Ни слова не говоря, они повели гостей к дому одержимого. Люди, стоящие в отдалении, потянулись следом, но приблизиться не решались.