— Да, — согласился Крюков, — кто шляпку стырил, тот и старушку шлепнул. Я вот о чем хочу спросить: начальника охраны, которого ночью убили, ты знал?
— Как вам сказать, коллега? — Чапаеву сейчас только пенсне не хватало: бывший опер явно пребывал в хорошем настроении, грех было этим не воспользоваться. — Видел я его несколько раз, когда он от Карпа за наркотой приезжал. Говорят, в Конторе когда-то работал, да чем-то не угодил. Вот Карп его и подобрал. И сюда его затем прислали, чтобы он пропавший товар нашел.
— А за что убили, как думаешь?
Чапаев налил себе остатки сивухи, поднял стакан и посмотрел на свет.
— Какая гадость! — вздохнул он. — А? Да… Может, за то и убили, что он что-то нашел? Кто же теперь разберет? Концы в воду.
Крюков задумался. Пока он не мог составить четкой картины происходящего, не хватало данных.
— Как его убили, не знаешь? — спросил он участкового.
— Вроде чем-то острым в висок ударили.
— Типа стилета?
— Может быть, и так.
Неподалеку от них с визгом затормозил темно-зеленый «Ягуар», из него выскочил продюсер Сароев. Он был растрепан, обрамлявшие лысину черные патлы не были собраны, как обычно, в косичку, а бессистемно свисали на уши и шею.
Навстречу ему со стороны гостиницы уже торопился режиссер Задославский. Крюкова удивила разница в их настроении. Режиссер сиял, как новенькая монетка евро, продюсер же метал громы и молнии. Он и начал беседу:
— Что ты лыбишься, придурок? Шоу накрылось медным тазом! Спонсоры меня убьют, а потом по кускам растащат! Но сначала я убью тебя, это будет единственным моим утешением!
Задославский ничуть не испугался его угроз.
— Напротив! — восклицал он. — Все идет самым лучшим образом. Ты же хотел пауков в банке, и ты их получил. И мы не ошиблись. Рейтинг программы вырос в десятки раз! Все завалено письмами — когда возобновите программу? В Интернете уже делают ставки — кого убьют следующим? Второй тотализатор — кто убийца. Идем, я тебе все покажу!
И Задославский чуть ли не силой утащил продюсера в гостиницу.
Крюков и Чапаев переглянулись.
— Вот оно, значит, как? Пауков в банке им нужно, — процедил сквозь зубы Чапаев.
Крюков ничего не ответил, кивнул на прощанье участковому и, оставив недопитое пиво, направился следом за организаторами шоу…
В столовой секции студии собрались все участники шоу, съемочная группа и даже сотрудники охраны. Заметив Ольгу, Крюков отозвал ее в сторону.
— Что тут за праздник?
— Не знаю. Задосладкий сказал, что шоу скоро продолжится. Без Динки. Лось, наверно, тоже уйдет. Он же был здесь из-за нее.
— А разве убийцу уже нашли? — удивился Крюков.
— Боюсь, что и не найдут, — вздохнула Ольга.
Их разговор был прерван взрывом радостных криков.
— Торт! Торт принесли!
— Как будто здесь никого и не убивали, — с осуждением заметил Крюков, но вслед за Ольгой направился к столу, вокруг которого столпились все присутствующие.
Посреди стола возвышалась большая высокая коробка. Режиссер Задославский торжественно снял с нее крышку. Торт был подлинным произведением кулинарного искусства. По форме он представлял собой макет здания гостиницы. Белоснежная башня возвышалась над белой поверхностью. В шоколадных окошках виднелись фигурки людей. Режиссер взял большой нож и повернулся к включенной видеокамере.
— Сегодня, сейчас мы открываем новый этап в работе нашею шоу! — провозгласил он и вонзил нож в сладкую плоть.
Жуткий крик девушки из съемочной группы заставил всех вздрогнуть. Из-под ножа Задославского ударила упругая струя тягучей красной жидкости. Скорее всего это был сироп, но на присутствующих он произвел впечатление крови. Такая же липкая жидкость вдруг медленно потекла из шоколадных окошек гостиницы по белоснежным стенам. А на поверхности у основания сладкой башни проступили буквы: «Привет от «Башни смерти»! Кто следующий?»
Ошарашенный не меньше остальных режиссер стоял с перепачканным в красном сиропе ножом. Красные капли усеивали его лицо и свитер. Он повернулся к стоявшему рядом продюсеру.
— Сароев, это твои штучки?
— С какой стати? — возмутился тот.
— Но ведь торт привез ты!
— Мне его передали сегодня утром. Сказали, что это твой заказ, — оправдывался продюсер.
— А если бы тебе бомбу передали и сказали, что это для меня? — не унимался режиссер.
Крюков стоял в стороне, чтобы не попадать в объектив камеры. Поэтому он сразу заметил, что Яго боком вылез из толпы и скрылся в коридоре. Крюков осторожно двинулся за ним. Яго зашел в свой спальный модуль. Он вышел оттуда буквально через минуту и торопливо двинулся по коридору, часто при этом оглядываясь.