Вот, черт! Попробуй тут поработай. Действительно, не удобно лезть с расспросами в день похорон.
— Тогда домой поехали, — уныло согласился я.
— Я вас отвезу и опять в газету схожу, — предложила Таня. — Вдруг адрес родителей Кравченко удастся узнать?
— Вы, как всегда, великолепны, Ватсон, — согласился я. — Потолкайтесь среди гиен пера. Может, нам что–нибудь да обломится.
Поскольку делать дома было абсолютно нечего, постреляв в тире и поиграв в «Хайден», я занялся подготовкой ужина, то есть, салата к разогретой индейке. За этим занятием застала меня вернувшаяся домой Таня. И, хотя, адрес родителей Кравченко она добыла безо всяких проблем, настроение у моей добровольной помощницы было не важное.
— Завтрашнюю газету хотите почитать? — кисло спросила она, протянув мне мятую перепачканную краской газетенку, явно из типографского брака.
— А что там? Неужели кто–то о Щукине догадался? — перепугался я.
— Нет, — Таня грустно покачала головой. — Хуже.
Развернув замызганный краской листок, я на первой же полосе увидел скверного качества огромную фотографию собственной физиономии. Точно, снимали, когда мы ночью с Таней в машину садились.
Гигантский заголовок рядом с портретом гласил: «За поиски маньяка берется известный частный детектив!!!».
Я так и сел. Мне еще только этого не хватало.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
Хуже всего, однако, оказалась не статья, где меня превозносили, как заезжую знаменитость, которая вот–вот утрет нос в конец обленившейся местной милиции, а сопутствующие ей обстоятельства. Как в любом уездном захолустье, где существует более одной газеты, конкуренция между ними шла не на жизнь, а на смерть. И, если одна газета откопала столь сенсационное событие, как появление на горизонте «известного детектива», другая, по законам жанра, просто обязана была преуменьшить значение этого факта, а то и вовсе, обвинить оппонентов в клевете на «родные органы», раздувании ненужного ажиотажа, и всяких прочих гадостях.
Заметка подобного рода готовилась именно в той газете, где отмечала свою командировку Таня Чернова. Добрые люди уже успели намекнуть ей, что сама она подается в планирующейся передовице, как моя любовница, я же — как ничтожество, пытающееся набить себе цену и личность весьма темная.
— Командировка моя уже отмечена, тут я ничего не теряю, — закончила грустное повествование московская журналистка. — Но это так обидно.
Я лишь затылок озабоченно почесал. Нет, надо же, как обернулось! Не успел миллионное дело начать, а с этой газетной шумихой…
— Виктор, — обратилась за ужином гостья. — Может, им вирус какой подсунуть? Чтобы у них газета не вышла? Вы же умеете.
— Препятствие выходу в свет средства массовой информации, — отвел я глаза. — Статья такая есть. И потом, не этично это мне. Сам бывший «журналюга». Столько «чернухи» написал в свое время.
Таня грустно вздохнула.
— Ничего, — попытался успокоить я. — Такие вещи публиковать и не поскользнуться, мало кто у нас умеет. Мне удавалось, а вот другим… Я этих сволочей засужу за любую мелочь, если повод придраться будет. С нашим адвокатом я их по миру пущу.
— А если бы вирус, — мечтательно улыбнулась Таня. — Только не со своего компьютера, а то, вдруг, поймают. С какого–нибудь нейтрального.
Индюшачья нога вывалившись из моей руки со стуком шмякнулась об пол к вящей радости вынырнувшей из под стола Дженни. Та алчно уволокла добычу в соседнюю комнату, а я даже забыл, что трубчатыми костями собак кормить не рекомендуется категорически.
— Что? — удивилась Таня.
— Погоди… Постой, — вытирая до ужаса жирными руками разом вспотевший лоб, ошалело пробормотал я. — Как это ты сказала? Не со своего, с нейтрального… Черт!
И видя, что гостья по–прежнему смотрит на меня ничего не понимая, объяснил:
— У Женьки Горюнова телефон на работе и модем. В этой фирме квартирной я тоже модем видел. Они все в Интернет выходят. Ему же комп нужен был с выходом в сеть! И не один!
— Витя, вы — гений! — всплеснула руками Таня Чернова. — Как вы догадались?
— Раньше надо было догадаться! — вскочил я с места и стукнул себя кулаком по лбу. — Идиот! Дубов время тянул. наведывался в конторки и фирмочки, которые облюбовал. А ночами с их машин работал. Диск при нем нашли с программами? Ну, так все сходится!
— Говорят, при нем еще дискеты были, — поспешно сообщила Таня. — Думаете, они вирусы рассылали?
— Гастингс, вы меня позорите!!! — воздев руки к небесам возопил я. — Какой, к черту, доход с вирусов? Ломали они что–то! Целая банда хакеров! Ну, двое–то — точно!
— Щукин и этот?.. Дубов… То есть, Кравченко?
— Ох, мы свою премию отработаем, — в предвкушении богатой добычи потер я руки. — Интерпол нам в ножки бухнется. Менты от зависти позеленеют. А газетенку паскудную — точно засужу!
— Может они не только этими компьютерами пользовались? — высказала предположение Таня. — У меня подружка в вашем округе в налоговой служит. Могу список городских частных предприятий взять. По секрету. Вот только, пока мы вдвоем их обойдем…
— Люди будут, список бери, — решительно распорядился я. Что ж, за миллион я всех на ноги подниму. Не только Матвея, но и Деда с Кулаком. Миллион баксов — те еще денежки.
— Завтра же возьму, — пообещала она. — Вдруг получится.
Я, конечно, тут несколько сомневался. Подружка — подружкой, а, все–таки, сведения такие, наверняка, под грифом каким–нибудь хранятся. Ну, да ничего, поначалу побродим по городу, сами поищем. У того же Женьки спросим, к нему же многие за вывесками обращались.
Разочаровывать Таню не стал. Пусть верит девчонка в успех задуманного предприятия, пусть работает. Попутно решил про себя, что непременно увеличу ее долю «штук» до тридцати баксов. В конце концов, сама того не ведая, она меня на такие умные мысли наводит.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
— За что?.. За что?.. — беспрестанно вытирая слезы, еле слышно шептала женщина. — За что?
— Мы его найдем, — уставившись себя под ноги выдавил из себя я. Настроение было, хуже некуда. На какие только подлости ради миллиона не пойдешь. Хорошо, что взял с собой Таню. Без нее бы, точно, не выдержал.
— Только с работой наладилось… деньги стал домой приносить. Уезжал каждую неделю, но это же временно… — женщина вновь всхлипнула и Таня поспешила подать ей валерьянки.
— Он каждую пятницу туда уезжал? — участливо спросила она. — В тот город?
— Не только в пятницу… Он в разные места ездил… — смогла наконец ответить мать погибшего и назвала еще пару мест в непосредственной близости от Столицы округа.
— А… Наталья Сергеевна, мы всякие версии проверяем, — излишне засуетился я. — Знакомых опрашиваем, может, слышал кто… Вы этого человека не знает?
— Это Леня Щукин. Он сейчас в Америке. Они с Сашей вместе в Баумановском учились, — она вновь залилась слезами.
В Америке, держи карман шире! Я спрятал портрет миллиондолларового хакера в нагрудный карман и снова затих, давая возможность Тане успокоить свидетельницу. Надо же, какая паскудная у меня работа!
Тане удалось не только успокоить, но и исподволь перевести беседу на интересующие нас дискеты.
— Быть может, и в компьютере что–нибудь окажется… — нерешительно промямлил я. — Нам бы зацепку какую–нибудь… След или улику. Вдруг, Саша убийцу знал?
— Я в больницу собираюсь к мужу… Сердце вчера… — кивнула заплаканная женщина. — Вам полчаса хватит? В Сашиной комнате все.
— Мы быстро! — заспешил я.
Дискеты и лазерный диск действительно лежали на клавиатуре «четверки» в комнате покойного. Паролей на компьютере, по счастью, установлено не было.
— Коды какие–то? — уточнила Таня по ходу просмотра дискет.
— Наверное, — пожал я плечами. — Файлы одного размера. Содержимое разное. Вероятно, шифрованная информация. Давай сидик посмотрим.