Был еще Матвей — студент–заочник, будущий пищевик. Он подрабатывал у нас регулярно и был, что называется, на посылках. Возить меня — работа, вроде бы, в аккурат созданная для него. Вот только я, как на грех, не знал ни его телефонного номера, ни адреса, ни даже фамилии. Обращаться же по такому поводу в нашу, расположенную в округе, бухгалтерию?.. Нет, ну полным кретином в глазах собственных работников казаться никому, думаю, не охота.
Так что пришлось мне вновь усесться за телефон, звонить на авто– и железнодорожный вокзалы, в справочную и т. д. За время проживания у Варьки я окончательно перестал ориентироваться в том, как отправляется из нашего города общественный транспорт.
В качестве средства передвижения я, после недолгих раздумий, выбрал междугороднее маршрутное такси. Во–первых, они у нас частные, что избавляет от свойственного всяким госучереждениям бардака. Носятся, как молния, то есть до места доходят чуть ли не в полтора раза быстрее, чем автобусы муниципального предприятия. И отходят в три раза чаще. То есть, одна за одной. Во вторых, как оказалось, и стоят не дорого.
Так что ровно в пятнадцать ноль–ноль я вышел за калитку Варькиного особняка побритым, причесанным и полностью готовым ко всем, как мне тогда казалось, и всяческим приключениям.
Первое же из них поджидало меня буквально в десятке метров от нашей калитки. Вернее даже не поджидало, а судорожно металось от одного прохожего к другому.
— Младой челвек, — с характерным московским говорком, когда безударные гласные заменяются присущим английскому языку немым гласным, обратилось ко мне приключение оставив в покое очередную жертву. — Вы не скажте, как пройти на ульцу Перьсыльную?
— Ну… — пожал я плечами. — Знаете… Даже не представляю.
— Нет, ну!.. — всплеснуло руками приключение, полезло по карманам мешковато сидевшей на нем курточки, выволокло из нагрудного кучу каких–то бумажек вкупе с автомобильными правами. — Тут же написано «Пересыльная».
Поскольку, кроме Щепкина, все мои творения читает еще и Варька, я не буду больше пытаться воспроизвести особенности данного московского произношения в письменном виде. Варвара почему–то дико от этого свирепеет.
— Ну, Пересыльная, — согласился я уставившись на оказавшуюся у меня в руках бумажку и скользнул по ней глазами сверху вниз. Так… Командировочная… Э-ге… Еженедельник «Московский кругозор»… Татьяна Чернова, корреспондент… Место назначения… — Девушка, да вам вообще не в этот город! Вы как здесь оказались?
— Как не в этот? — обалдело уставилась на меня она. — А я уже в гостинице устроилась. Я на электричке приехала. Это же конечная?
— Это конечная, — согласился я. — А вам надо было на полдороги сойти. Это в двадцати километрах отсюда. Вы не переживайте, здесь маршрутка неподалеку останавливается, я вас провожу.
— Так мне же командировку сегодня отметить надо! — чуть не плача ткнула в свою бумажку она. — А паспорт–то в вашей гостинице остался. Вы не знаете, если я права покажу, мне командировку отметят?
Пришел черед задуматься мне. И задуматься очень сильно.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Должен признаться, после участия в двух делах об убийствах, да еще побывав оба раза в роли подозреваемого, я стал, до некоторой степени параноиком. Своеобразие Варькиной родни, эту черту моего характера лишь усугубило. С некоторых пор, я менее, чем кто–либо другой склонен верить в случайности. Однако…
Передо мной стояло донельзя взволнованное создание в очках толщиною чуть ли не в полсантиметра, обряженное в невзрачную мешковатую куртейку и зеленые вельветовые джинсы невесть какого пошива. Тускло–черные волосы были туго стянуты к затылку конским хвостом, а левое плечо девицы пересекал брезентовый ремень объемистого тряпочного сумаря. Не Никита, не Мата Хари. Вообще, никто.
Призвав на помощь логику я рассудил следующим образом. Допустим, некие международные террористы сдуру решили выведать у меня что–нибудь о Варькином задании. Но…
Во–первых, не идиоты же они, если считают, что она могла мне хоть что–нибудь о нем сказать?
Во–вторых, а более нелепого повода для знакомства со мной придумать нельзя было?
— Никогда не думай, что противник глупее тебя, — любила повторять Варька. И, в очередной раз обдумав эту ее сентенцию, я пришел к выводу, что чьей–либо злой волей в данном случае и не пахнет.
Был еще один довод и, пожалуй, любой мужчина меня поймет. Если весь город считает, что я сплю с Варькой и, уж если я затащил к себе в постель Вику, то кем надо быть, чтобы послать ко мне мятую некрашеную замухрышку обряженную как последнее пугало?
Я, конечно, ни на кого не променяю свою хозяйку, но, возможно, стройная блондинка ростом под метр восемьдесят с габаритами девяносто–шестьдесят–девяносто и смогла бы заставить мое сердце биться быстрее.
— Знаете, я — изобразив голосом значительную задумчивость нарочито не спеша произнес я, — мог бы предоставить в ваше распоряжение машину. Раз уж у вас есть права. Вот только, мне потребуется определенного рода ответная услуга с вашей стороны.
Лицо москвички неожиданно стало пунцовым и она отступила на шаг назад.
— Пожалуйста, — запинаясь жалобно произнесла она. — Отдайте мне мою командировочную. Как вы можете… Вы… Зачем вы так?!
— Какого черта! — возмутился я. И правда, было от чего. За кого она меня принимает, эта закомплексованная дурочка?! — У меня машина есть, а прав нету! Мне всего–навсего нужно, чтобы меня кто–то возил! У меня дела в том же городе, что и у вас. На сколько у вас командировка? На две недели? Так берите и катайтесь! Хотите там живите, хотите — здесь! Если мне понадобится машина, я вам позвоню. У меня–то дел там, может на несколько часов.
— Простите меня, пожалуйста, — от вспышки моей она, кажется, смутилась еще больше. — Я просто подумала… Извините…
— Ничего, — буркнул я. — Возьмите вашу командировочную. Если хотите, оформим доверенность на машину на пару недель. Подпишем договор. Денег с вас брать не собираюсь. На бензин дам.
— Да я сама куплю, — всплеснула руками она. — Если так… У меня сотовый с собой, я вам номер напишу. А жить я еще не знаю где лучше. Но стоянки ведь платные есть и там, и здесь?
— Конечно есть, — успокоил я. — Не переживайте. Вас Таней зовут?
— Да, Таня, — подтвердила она забирая командировочную. — А вас?
— Виктор. Можно просто Вик.
— Ой, Виктор, большое вам спасибо. Просто не знаю, что бы я без вас делала.
— Не за что, — вновь открывая калитку отмахнулся я. — Люди должны помогать друг другу.
Мой дом — моя крепость. И я с чистым сердцем впустил в эту крепость Таню Чернову.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
— Ой–ой–ой! — чуть ли не завизжала гостья, когда увидела в гараже «Лэнд Крузер».
— Не на ходу, — соврал я. Еще не хватало трогать Варькину машину. И кивнул в сторону «Копейки». — Поедем на этой. Ключи в бардачке.
Покуда я поднялся наверх и оформил документы, скрепив их фирменной печатью, Таня едва успела выгнать машину из гаража. А выехав за ворота особняка она тормознула так, что я едва не вписался носом в лобовое стекло.
— Таня, а вы давно машину водите? — на всякий случай поинтересовался я поспешно пристегиваясь ремнем безопасности.
— Уже год! — похвасталась она. — Только практики мало. У меня же машины нет.
Я с тоской подумал о том, что еще не известно, кто из нас больше жизнью рискует: Варька — спасая мир, или я — здесь. В слух же только и произнес:
— У… Хорошо.
Беспрестанно рыская из стороны в сторону «Копейка» двинулась по улицам города, тормозя у попадающихся на пути светофоров так, что меня чудом спасал ремень и, каждый раз, трогая с места не иначе, чем с двух–трех попыток.
Мало–помалу дело, однако, наладилось. Выехав из города, машина пошла ровнее. Правда для меня, избалованного ездой с Варькой — а той только в «Формуле‑1» гонять — езда эта была сродни скачкам на беговых черепахах, буде кому втемяшется в голову подобный вид спорта основать.