— Черт побери, Гарри, — пробормотал Шейн, обращаясь наполовину к себе. — Бедный ты сукин сын!
— Подожди, Майк. Пока не придет официальное сообщение, мы еще можем надеяться. Копы ищут некоего дельца наркомафии, который убил полицейского. Он уехал на патрульной машине. Это случилось два-три часа назад — и я не могу назвать точное время. В «Ньюс» этим делом занимается уже дюжина репортеров. Для них эту кашу заварил я, поэтому они в знак благодарности постоянно держат меня в курсе событий. Думаю, мне пора повесить трубку, чтобы они смогли мне дозвониться.
— Давай, — мрачно сказал Шейн.
Какое-то мгновение Рурк колебался.
— Господи, Майк, неужели ты думаешь, что Гарри мог… — начал он.
— Не будь идиотом, — отрезал Шейн. — Или у тебя недостаточно опыта, чтобы разобраться, что к чему?
Глава 16
Шейн повесил трубку.
— Возьмите, — сказал он, протягивая бутылку Теодоре. — Это может помочь.
Она чуть не выронила бутылку, но все-таки сделала глоток.
— Самое страшное в том, что это правда, — прошептала она.
— Правда, что Гарри собирался продать героин, чтобы вытащить Дока Уотерса из финансовой дыры? — спросил Шейн. — В такую правду я не верю.
— Мне так жаль, так жаль, — губы девушки дрожали. — Он ненавидел наркотики. Разве вы не понимаете, Майк? Это означает, что он не смог бы собрать деньги даже в понедельник. Я подозревала, что его дела плохи, но не до такой же степени. Он терял деньги капля за каплей. Его постоянно преследовали неудачи. Я знала, что ни один человек, будь он его даже старым другом, не даст ему столько денег. Они не доверяют друг другу.
— Послушайте, Тео, вы хотите убедить меня, что он держал резервный запас героина на крайний случай?
Она кивнула.
— И я помогла ему, хотя и не знала, что делала. А теперь мне придется отвечать, — так же, как и ему.
— Хорошо, Тео, — сказал Шейн. — Расслабьтесь и отдохните.
Теодора заплакала. Сначала она тихонько всхлипывала, но через несколько секунд плач перешел в судорожные рыдания. Шейн повернулся к штурвалу и застыл. Рыдания усилились, Теодора соскользнула со штурманского столика, на который опиралась, и скорчилась на полу.
— Поднимайтесь, Тео, — сказал Шейн, когда первый пароксизм миновал. Он говорил резким, повелительным тоном, действовавшим в таких случаях более успешно, чем проявление сострадания. — Вы должны были знать, на что идете, когда ответили на любовь Гарри.
— Что я должна была знать? — всхлипывая, спросила она.
— Сексом заниматься просто лишь в том случае, когда люди после этого расходятся навсегда. Вставайте и успокойтесь. Я хочу знать, что случилось во Франции.
Теодора перестала плакать, но по-прежнему лежала на полу.
— Поднимайтесь, Тео, — резко повторил Шейн. — Вам сейчас тяжело, но другим гораздо хуже. Пока полицейский не умер, у Гарри еще есть шанс. Перестаньте реветь и расскажите все, что вам известно.
Теодора испуганно взглянула на детектива и поднялась на ноги. Ее лицо блестело от слез, очки съехали на нос. Шейн встряхнул ее за плечи и поцеловал в лоб.
— Ну как, все в порядке?
Теодора автоматически потянулась к бутылке и не поперхнувшись сделала два больших глотка. Шейн забрал бутылку.
— Напиться вы сможете позже.
— Думаю, я плакала не о себе, — низким голосом сказала она. — Правда, себя мне тоже жалко. Гарри знал, что она никуда не денется от полиции, Майк. Он хотел, чтобы его застрелили, у него уже не было выбора. Иначе его бы посадили в тюрьму на много лет, а этого он боялся больше всего. Его друзья решили бы, что все эти годы он лицемерил. Для Гарри мнение его друзей очень много значит.
Теодора дотронулась до висков дрожащими пальцами. Шейн протянул ей сигарету и зажег спичку. Затем он повернулся к штурвалу и жестко закрепил его.
— Он купил мне автомобиль во Франции, — сказала Теодора за его спиной. — «Альфа-ромео». Даже если бы я могла позволить себе купить такой автомобиль раньше, до встречи с Гарри, я не смогла бы его водить: у меня не хватило бы храбрости. Это совершенно новая модель. Гарри не интересовался видами, как я, и большую часть времени я гуляла одна. Я гуляла по бульвару… — она остановилась.