— Что значит «заткнись»?— заорал он.— У нас демократия!
Ли присоединилась к Стиву, коп заорал на обоих, и вскоре все, кроме Шейна и Бетти, громко запели: «Моя земля, земля свободы…».
— Никому не говори про Винса,— тихо сказал Шейн.— Мне нужно выяснить, что случилось. Я не могу ничего сделать, если меня запрут в камере. За обычную драку нас продержат в кутузке часа два, не больше.
Бетти попыталась что-то сказать, но Шейн прервал ее.
— Ты сильно пьяна?
— Очень сильно,— прошептала она.— Ты ударил этого копа, верно? Ты забрал у него дубинку.
— Да, но дело не в этом. Я не топил Винса. Когда мы найдем Винса, то узнаем, что случилось. Иначе копы подумают, что ты проломила ему череп и выкинула его из окна.
Ее глаза расширились в немом протесте.
— Там везде разбросаны бутылки,— продолжал Шейн— Обстановка подходящая. Я знаю, что на самом деле все было не так, но я не смогу сказать об этом копам, иначе всплывут другие подробности. Копы могут решить, что ты запихнула его в гидрокостюм и выкинула из окна. По нелепой случайности он запутался в лестнице и не пошел на дно. Если копы узнают про Винса, то тебе придется плохо, Бетти. Если они пронюхают про героин, то ты от них уже не отвяжешься.
Она с трудом сглотнула слюну.
— Я не…
Шейн сжал ее колено.
— Молчи и ни о чем не беспокойся.
Он присоеденился к остальным и заревел: «Страна отважных пилигримов…»
Пение продолжалось до тех пор, пока машина не подъехала к полицейскому участку. Когда двери грузовика распахнулись, затворы фотоаппаратов защелкали снова.
— Это же Майк Шейн!— воскликнул один из репортеров и побежал к телефону.
В здании участка их выстроили в линию перед конторкой дежурного сержанта на первом этаже и официально зарегистрировали как задержанных. Шейн был единственным, кто обратился с просьбой сделать телефонный звонок. Он набрал номер своего друга Тима Рурка, репортера из «Майами Ньюс», и коротко объяснил ему, где он находится и какой адвокат ему нужен.
— Что ты натворил на этот раз, Майк?— радостно спросил Рурк.
— Надо подумать. Для начала — совместная пьянка и беспорядки. Затем драка, сопротивление представителям власти, нанесение побоев офицеру полиции, вандализм и преднамеренная порча чужого имущества. Я наверняка кое-что пропустил.
— И тебе нужен всего лишь один адвокат?— спросил Рурк.
Шейн рассмеялся.
— Мои дела не ждут, Тим, так что оборачивайся побыстрее.
Шейна, Стива и второго парня отвели в общую камеру, где уже собралась порядочная толпа арестантов, обычная для субботнего вечера. Некоторые спали, несколько мужчин выясняли отношения, в углу плакал старик. Остальные в тупом оцепенении сидели на скамейках или лежали на полу. Парень, который вошел в камеру вместе со Стивом и Шейном, внезапно обернулся и схватил дежурного за рукав.
— Мне надо позвонить!
— У тебя была возможность,— холодно сказал полицейский— В камеру.
Парень уцепился за дверь.
— Но я же Том Пайк! Вы должны…
Несколько арестантов присоединились к его протестам, и дежурный повел Пайка к телефонам.
— Его папаша — судья,— объяснил Стив.— Старик должен нас вытащить.
Шейн опустился на свободную скамью. Через несколько минут вернулся заметно успокоившийся Пайк. Он не стал говорить со Стивом, демонстративно отвернувшись к решетке.
Прошло еще полчаса. Шум в камере немного стих, прерываясь выкриками лишь в тех случаях, когда приводили новых арестантов. Вонь усиливалась. Шейну приходилось сидеть и в гораздо худших камерах, поэтому он погрузился в неторопливые размышления о ясных и неясных моментах в деле Гарри Басса. Вторая категория была гораздо обширнее, чем первая.
Арестанты снова заволновались: по коридору шел Питер Пэйнтер с группой полицейских. Видимо, новость об аресте Шейна уже достигла его слуха.
Старший детектив Питер Пэйнтер был одет в безупречно чистый белый костюм с красной гвоздикой, приколотой к лацкану пиджака. От его великолепно выбритых щек распространялось благоухание лосьона, а его короткие усы щеточкой были тщательно расправлены и приглажены. На губах Пэйнтера играла плотоядная улыбка. Майкл Шейн, заклятый враг, причинивший столько неприятностей главе детективного отдела полиции Майами-Бич, был в его руках!
Некоторые из арестантов взирали на Пэйнтера подобострастно, другие — с открытой враждебностью. Те, кто ни разу не видел его раньше, смотрели на белый костюм с недоумением. Алкоголик, сидевший рядом с Шейном, сделал непристойное замечание по поводу красной гвоздики, и детектив от души рассмеялся.
— Шейн!— с триумфом в голосе воскликнул Пэйнтер, увидев рыжеволосого детектива сидящим на скамье между старым алкоголиком и нечесаным юнцом в грязной майке.
Шейн неторопливо выпрямился. Стив с тревогой наблюдал за ним. Шейн подмигнул ему и протолкался через толпу к решетке. Запах туалетного лосьона Пэйнтера заглушал все другие запахи в камере.
Пэйнтер широко улыбнулся.
— Эту ночь я запомню надолго,— с чувством сказал он и сделал одному из сержантов знак открыть дверь.
Копы, окружавшие Пэйнтера, злорадно ухмылялись. Исключение составлял Боб Сандерсон — седой лейтенант, который умудрялся каким-то образом организовывать работу детективного отдела, несмотря на все промахи своего шефа. Боб уставился в пол, засунув руки в карманы.
— Пожалуйте сюда,— сказал Пэйнтер в коридоре, указывая на дверь для допросов.— Не хочу показаться нескромным, но в этой комнате мне удалось расколоть немало твердых орешков. Сандерсон, вы захватили с собой то, что мы обнаружили на яхте?
Он взял у Сандерсона большой конверт и сделал приглашающий жест. В холодной мрачной комнате всю меблировку составляли лишь казенный стол с пишущей машинкой да несколько стульев. Рядом с машинкой лежали стопка бумаг, две перьевые ручки и стояла чернильница, как бы напоминая о необходимости своевременной дачи показаний. В свете мощной лампочки без абажура даже лицо Пэйнтера выглядело пожелтевшим и смертельно усталым.
Пэйнтер впустил в комнату Сандерсона и стенографиста, а затем захлопнул дверь перед любопытными. Приблизившись к Шейну, он медленно обошел вокруг него — видимо, желая рассмотреть противника со всех сторон. Рубашка Шейна на спине уже высохла, но брюки были мокрыми и грязными. Пэйнтер наклонился.
— Носки отсутствуют!— злорадно провозгласил он.
Шейн позволил Пэйнтеру насладиться ситуацией. Такие случаи предоставлялись старшему детективу нечасто, и он ценил их превыше любых служебных поощрений. Шейн опустился на стул; Сандерсон протянул ему сигарету и щелкнул зажигалкой. Пэйнтер аккуратно поддернул брюки и присел на край стола.
— Организация,— произнес он.— Организация дает себя знать. Мои люди в любое время дня и ночи ставят меня в известность о любых беспорядках, в которых замешан некий Майк Шейн. Разумеется, я всегда действую осторожно. Пришлось посадить очаровательную леди в такси и отправить ее домой под присмотром. Она очень расстроилась и наговорила нам много резкостей, но дело того стоит. Картина в общей камере возместила все сторицей,— Пэйнтер блеснул глазами.— Я не удивлюсь, Шейн, если этот случай покончит с твоей карьерой частного детектива.
Пэйнтер достал из пачки сигарету и вставил ее в длинный мундштук. За долгие годы Шейн хорошо изучил особенности характера этого маленького непоседы и знал, что ему нужно выговориться. Затем, при условии, что Пэйнтер полностью удовлетворит свое злорадство и не посадит себе пятно на брюки, он, может быть, начнет прислушиваться к словам окружающих. Придется рассказать ему про ограбление Гарри Басса и смерть Донахью. В прошлом Шейн нередко скрывал факты от Пэйнтера, но бывали случаи, когда ему приходилось ради обще! о блага забыть о своих личных отношениях со старшим детективом.
— Три парня, три девушки,— Пэйнтер хрюкнул от удовольствия.— Интересно, какая из них твоя, а? Эта Бетти — просто конфетка; как вы думаете, Сандерсон?
— Она боится растолстеть,— сообщил Шейн.