– Смотри-ка, – удивился Джонни, – ты не отказался от мяса.
– Сегодня нам понадобится очень много сил, – ответил Лю Кенг. – Так что ты, мой друг, тоже хорошенько наедайся.
– Меня уговаривать не надо...
После завтрака друзья ушли с почти опустевшего постоялого двора. По дороге в направлении к Обители Ордена Черного Братства двигались сотни монахов-воинов. Чем ближе виднелся замок, тем более густым становился людской поток.
Воздух стал мутным от пыли, поднятой тысячами ног. Жара стояла неимоверная. Пыль толстым слоем покрывала шагающие по дороге фигуры, превращая одежду из черной в серую. Плащи Лю Кенга и Джонни Кейджа также покрылись пылью, и теперь уже не было заметно, что они раньше принадлежали гвардейцам верховного Жреца Аспера.
На подходе к замку началась самая настоящая давка. Людской поток, несущий Джонни и Лю по направлению к Обители Черного Братства, двигался очень медленно, потому что ворота в крепостной стене оказались недостаточно широкими для того, чтобы беспрепятственно пропустить через себя огромную толпу монахов-воинов.
– Неужели они не могли сделать ворота пошире? – недовольно сказал вполголоса Джонни Кейдж.
– В узкие ворота трудно войти, но еще труднее из них выйти, – ответил Лю Кенг.
Наконец, друзья миновали кордоны стражи гвардейцев, затем – крепостную стену, и вот, наконец, оказались во дворе замка, известного как Обитель Ордена Черного Братства.
Во дворе стало посвободнее. Лю Кенг и Джонни Кейдж огляделись по сторонам. Сам замок был четырехугольным и представлял собой несколько высоких башен, расположенных по углам и соединенных глухими крепостными стенами. Архитектура крепости была весьма незатейливой, ее отличала грубая простота.
Зато храм, расположенный в пространстве, огороженном крепостными стенами, производил совсем другое впечатление. По всей видимости, храм был построен на несколько веков, а может, и тысячелетий раньше, чем замок. Снаружи святыня Черного Ордена была украшена множеством статуй и барельефов, воспроизводивших какие-то исторические или мифологические события. Но без знания истории и мифологии этого Мира постороннему человеку очень трудно было в них разобраться.
Храм был очень большим. А расстояние от его стен до стен крепости – не свыше тридцати метров. Однако ворота храма оказались в несколько раз шире ворот замка.
– Надеюсь, хоть в этом крытом стадионе нам, наконец-то, удастся свободно вздохнуть, – выразил надежду Джонни Кейдж, который всегда терпеть не мог большие скопления народа.
К счастью, его надежды оправдались. Храм к тому времени был заполнен лишь наполовину, к тому же в нем было гораздо прохладнее, чем снаружи. Монахи все продолжали и продолжали прибывать.
Как только друзья вошли в храм, они сразу же увидели расположенный у противоположной стены огромный ступенчатый алтарь. На вершине алтаря стояла статуя богини Изидоры. Изваяние представляло собой женскую фигуру высотой в человеческий рост.
Взгляд богини был мрачным и зловещим. На сложенных на груди ладонях статуи лежал очень крупный драгоценный камень, оправленный в белый металл. Но оправа камня имела неправильную, как бы обрубленную форму, и друзья поняли, что это и есть тот самый осколок короны отца Китаны, за которым они и прибыли в этот мир.
– Да, – сказал Джонни Кейдж. – Взять этот камушек совсем несложно, но только при одном условии.
– При каком? – спросил Лю Кенг.
– Если бы, кроме нас с тобой, здесь никого больше не было.
– Будем считать, я оценил твою шутку.
Пространство вокруг алтаря уже заполнили монахи-воины, и друзья принялись мягко, но уверенно протискиваться ближе к статуе богини Изидоры.
Видимо, солнце уже близилось к зениту, потому что приток монахов в храм усилился. Друзья постепенно приближались к алтарю, все бесцеремоннее расталкивая запыленные черные фигуры. Если бы это происходило не в храме, а в другом месте, то Джонни и Лю наверняка нарвались бы на драку, потому что члены Черного Братства – народ горячий. Но перед лицом богини Изидоры им это сходило с рук.
И все-таки приблизиться к самому алтарю Лю и Джонни не удалось. С тяжелым металлическим грохотом захлопнулись ворота. Солнечные лучи теперь не проникали в храм, и в нем стало еще прохладнее. Пространство под высокими сводами было до отказа заполнено монахами-воинами. Тем из них, кто остался за стенами замка, судьба не сулила ничего хорошего.