По правде говоря, он не очень-то верил в то, что постаревший магистр Ордена сможет справиться с молодым, сильным Джоном, который еще был обучен приемам борьбы, не известной в Мире Ордена Черного Братства.
«То есть, – думал Аспер, – Джонни, скорее всего, убьет лорда Крейдена. А в случае гибели Великого Магистра вся власть полностью переходит в руки Верховного Жреца. И тогда Асперу уже ни к чему будет пополнять запасы своей магической силы за счет жизненной энергии тупых фанатиков- монахов, проводя весьма изнурительные для него самого ритуалы.
Несмотря на то, что Магистр часто становился послушной игрушкой в руках Аспера, все-таки Верховный Жрец всегда был лишь вторым лицом в Ордене Черного Братства. А теперь у него появилась верная возможность стать первым, не приложив к этому почти никаких усилий, но горе будет Верховному Жрецу, если лорд Крейден сможет догадаться о его намерениях.
Сразу после того, как Джонни Кейджа опутали сети стражников храма, на его голову обрушился удар тяжелой палицы, и он потерял сознание. Джонни пришел в себя, лишь очутившись в подземной тюрьме.
Открыв глаза, Джонни увидел, что он находится в железной клетке. Руки и ноги его были скованы кандалами, делавшими невозможным любое движение.
Возле клетки сидел долговязый тюремщик. На его лице застыла блаженная улыбка идиота, но его оголенные до плеч руки бугрились железными узлами могучих мышц.
– Гы-гы-гы... – засмеялся тюремщик, заметив, что Джонни открыл глаза. – Проснулся?
Пленник ничего ему не ответил. Но тюремщику, судя по всему, было скучно в холодном подземелье, ставшем для него родным домом, и ему хотелось поболтать.
– Эй, чужак! Это правда, что ты ударил самого верховного Жреца Аспера?
– Правда, – кивнул Джонни Кейдж, все- таки решив, что уклоняться от разговора не стоит. Вдруг тюремщик, проболтавшись, сообщит ему что-нибудь важное?
– Тогда я тебе не завидую. Жрец Аспер на тебя, наверняка, очень разозлился и поэтому отдаст тебя своим палачам.
– А что, разве у лорда Крейдена нет палачей?
– Палачи-то у него есть. Да только сам лорд Крейден не любитель наблюдать за казнями, в отличие от Жреца. Вот устраивать бои он мастер.
– Что за бои такие? – небрежно спросил Джонни.
– А это когда приговоренные сами убивают друг друга. Таких, как ты, здесь много сидит. И все они молят богиню Изидору, чтобы лорд выбрал их для поединков. Да только он выбирает лишь самых сильных и крепких.
– Я их понимаю. Умереть от меча все-таки лучше, чем под пытками.
– Так-то оно так. Да только, если постараться, то можно совсем не умирать.
– Это каким же образом? – удивился Джонни.
– Да так может повести только одному приговоренному. Тому, кто победит всех соперников.
Джонни подозрительно посмотрел на тюремщика: уж не морочит ли тот ему голову?
– Так может, его еще и на волю отпускают? – спросил он.
– А это уж как сам лорд Крейден решит. Хотя такое редко бывает. В основном рабами все становятся.
– Но ведь раб может и убежать?
– А куда? – снова расхохотался тюремщик. – Монахи-воины повсюду. Раньше, бывали случаи, убегали. Да только ловили их всех. А потом с ними такое было, что лучше и не вспоминать.
– А каким оружием бойцы дерутся в этих поединках? – деловито поинтересовался Джонни.
– Да что ты меня все про поединки расспрашиваешь? Не бойся, тебе это не грозит. Ты самого верховного Жреца ударил, а он такого вовек не простит. Давай-ка я тебе лучше про пытки его палачей расскажу.
– Нет уж, спасибо. Лучше не надо.
В это время отворилась тяжелая, окованная железом дверь, и в низком дверном проеме показалась фигура человека, одетого в черный плащ с низко надвинутым капюшоном. Это был гвардеец из личной охраны Верховного Жреца Аспера.
Подойдя к железной клетке, в которой сидел закованный в цепи Джонни, гвардеец коротко бросил тюремщику:
– Пошел вон.
Тюремщик послушно вышел из тюремной камеры, втянув голову в плечи, как будто ожидая удара. Но гвардеец не обращал на него никакого внимания. Его глаза блеснули из-под капюшона, и взгляд этих глаз был направлен на Джонни Кейджа. Джон напрягся, проклиная про себя того, кто надел на него кандалы.
Не сказав ни слова, гвардеец открыл засов и вошел в клетку. Джонни следил за его приближением с гордо поднятой головой. Остановившись перед пленником, монах-воин отбросил капюшон назад, и Джонни увидел, что перед ним стоит тот самый молодой гвардеец, которого накануне пощадил в бою Лю Кенг.
Ничего не говоря, оба молодых человека пристально смотрели друг другу в глаза. Наконец, стражник нарушил молчание.