— Пошел прочь, — приказал Шао Кан.
Рутай низко согнулся и в глубоком поклоне попятился назад. Он с трудом мог разглядеть твердую, растрескавшуюся землю перед собой — обильная кроваво-красная испарина застилала ему глаза. Князь Тьмы поднял огромную руку, контуры которой смутно различались в мерцающих отсветах пламени светильников, — она была раза в три больше всего тела Рутая. Затем протянул могучий палец, и из-под длинного, загнутого когтя его вылетел язык пламени. В том месте, где он коснулся земли, образовался еще один светильник размером с круглое, полное, испуганное лицо Рутая.
В самом центре пламени костра показалась маленькая коленопреклоненная фигура человека, которого Рутай едва мог разглядеть. Демон перевел взгляд с ничтожного существа на повелителя преисподней, темные глаза которого вновь стали излучать красноватое сияние. Мантия Рутая насквозь пропиталась потом и была теперь в два раза тяжелее, чем раньше. Демон был близок к тому, чтобы растечься грязной лужей без всяких чар владыки, и даже в том случае, если стоявший на коленях в пламени человек и был смертным обличьем его коллеги, посланного пять столетий назад в иной мир. Путь в него был открыт одним придурком, которого звали Амхотеп. Ему удалось правильно пробормотать слова нужного заклинания, но верную формулу состава порошка он так и не смог найти, несмотря на то что искал ее всю свою жизнь.
«Прах мумий вместо костного порошка, — подумал Рутай, тряхнув круглой головой так, что под его желтовато-пергаментной кожей вздулись тугие мышцы. — О, эта неизменная глупость человеческая».
Гладкие, иссиня-черные губы Князя Тьмы произвели движение, которое только с большим трудом можно было принять за улыбку.
— Шен, — сказал он, — что там с тобой стряслось? Ты был послан в Земной Мир десять человеческих жизней тому назад.
Голос маленькой фигурки был едва слышен, и Рутай приблизил свое шишковатое ухо к земле, чтобы услышать ответ.
— Я… я ничего не помню…
— Ты вспоминал об этом, — громогласно проговорил Шао Кан, обращаясь к ничтожному человеку-насекомому, стоявшему перед ним на коленях, — когда спал. Каждый раз, когда умирала твоя смертная оболочка, ты уносил с собой кое-что из того, чему успел научиться. Эти знания приходили к тебе во сне, как я и задумал.
— Ты… задумал, — пробормотал Шен. — Значит, я… — он замолчал, как будто не мог опомниться от осознания происходящего. — Неужели я и впрямь оказался во Внешнем Мире? А ты — повелитель… Кан?
Рутай улыбнулся не столько от пафоса сказанного, сколько от того, что эта тварь вспомнила имя своего господина. Да, теперь он попал в точку — повелитель не станет его сурово наказывать. А то Рутай уж начал было прикидывать в уме, что значит провести вечность грязной лужей на дне клетки.
Темные глаза Шао Кана снова покраснели.
— Ты у подножия трона Внешнего Мира, — громогласно объявил Кан, — пред ликом Хозяина Смерти и Мастера Черной Магии. Некогда ты был моим демоном, Шен, моим храбрым и доверенным помощником, которого я послал на особое задание.
— Да, — ответил Шен. — Моя миссия состояла в том, чтобы открыть путь между двумя мирами. Дать тебе возможность послать в Земной Мир орды фурий и демонов… и покорить его.
— Ты прав, — сказал Шао Кан, ухмылка его стала шире, на острых клыках поблескивала кровавая слюна. — Пан Ку не мог предвидеть возникновения двух миров. Один из них образовался из его тела, другой — наш мир — сотворила смерть, когда вышла из его плоти. Жизнь и смерть надо слить воедино, и тогда придет конец двойственности сущего. В космосе должен существовать лишь один мир, где будут править установленные мною законы.
— Теперь я вспомнил все, мой повелитель, — проговорил Шен. — Но я подвел тебя. Тот путь, что я проложил, — он широко развел руками, — доступен лишь для этой ничтожной человеческой оболочки, в которой я нахожусь.
Где-то внутри гигантского монстра булькнули утробные звуки, отдаленно напоминающие смех.
— Ты меня не подвел, — ответил Шао Кан. — С помощью ничтожного человеческого мозга и слабого тела ты смог проложить начало пути. Лучше поздно, чем никогда, — добавил он.
— Что мне надлежит делать теперь? — спросил Шен.
Шао Кан наклонился над ним.
— Ты должен собирать души. В них заключены частицы духа Пан Ку. Они ослаблены и разобщены, но это поправимо. Ты должен найти способ собрать их на своем острове и использовать для расширения пути между мирами.
При взгляде на трепещущего колдуна глаза владыки демонов стали подобны двум красно-черным омутам. Круглолицый бес снова отвесил глубокий поклон и тоже задрожал от страха.
— Подойди ближе, — приказал Шао Кан.
— Слушаюсь, повелитель.
Когда бедный демон на коротких толстых ногах приблизился к своему господину, гигантская невидимая рука обхватила его поперек тела и поднесла к небольшому светильнику.
— Шен, — сказал Шао Кан, — сквозь открытый тобою проход я еще пошлю Рутая, он покажет тебе, что делать с теми душами, которые удастся собрать. Он останется внутри круга, который ты начертишь у своих ног, и будет помогать тебе во всем.
Гигантский монстр отпустил колдуна, который упал прямо в огонь и в агонии, сливаясь с языками пламени, отчаянно завопил. Потом Князь Тьмы раскрыл ладонь и простер ее над морем огня, бушевавшим вокруг Шен Цуна. Пламя взметалось ввысь и умирало, обвившись вокруг демона, заключенного в тело смертного, превращаясь в клубы черного дыма.
— Пять столетий назад, — сказал Шао Кан, — я послал тебя в огненном вихре на тот остров, который с тех пор постоянно окутан туманом. Ныне туман стал еще гуще, чем раньше. Пусть он скрывает твои дела от глаз детей Земного Мира.- Уголки рта повелителя демонов немного опустились. — Я все время буду за тобой наблюдать, но ты меня заметить не сможешь. Тебе постоянно кто-то будет стараться помешать. Монахи и святоши из Ордена Света станут строить тебе козни, как поступали они и со мной, когда я возводил храм. Тебя будет пытаться остановить и божественное отродье — мой братец Тьен. Палки в колеса тебе будет ставить и один простой смертный, которому покровительствует бог грома, постоянно при этом болтая о каком-то несуществующем достоинстве смертных… и постарается сделать все, чтобы помешать твоей миссии. — Шао Кан бросил взгляд на своего слугу, глаза его вновь полыхнули красным огнем. — Если ты подведешь меня… если позволишь им тебя остановить, возмездие мое будет ужасным и продлится вечно. Тебе ясно, Шен Цун?
— Ясно, повелитель Кан, я все сделаю, чтобы выполнить твою волю. Я буду тебе служить не щадя сил.
Пасть гиганта вновь слегка осклабилась в ухмылке.
— Я правильно сделал, мой бывший демон, что остановил свой выбор на тебе. Сделай то, что я сказал, и награда твоя будет царской, ибо я дам тебе совершенное знание черной магии, и благодаря ему ты обретешь беспредельную власть над силами зла. — Шао Кан вновь скорчил гримасу. — Помни, что держать проход между мирами постоянно открытым, как я тебе велю, можно лишь все время питая его новыми человеческими душами. Если их будет у тебя недостаточно, ты должен будешь жертвовать на это частицы собственной души. Время для меня не значит почти ничего, и я буду терпелив — но не вечно. Тебе надлежит выполнить твою миссию до того, как истечет срок жизни этой твоей смертной оболочки.
С этими словами Князь Тьмы вновь простер гигантскую длань над Шен Цуном, потом откинулся назад, на спинку своего трона, превратившись в недвижную живую тень в мире бушующего адского пламени.