Шанг Цунг тяжело вздохнул, но промолчал. Он понимал, что в этой пыльной и, казалось бы, бессмысленной жизни, которую он ведет, скрываются ростки подлинного величия, то самое владение Силой, которого он так сильно жаждал. Но знание это лежало в душе лорда Рейдена, подобно кладу, на поиски которого потребуются десятилетия, а ведь тогда он был всего лишь нетерпеливым мальчишкой и не знал, что лорд Рейден продлит его юность до тысячи лет.
– Я вижу твое нетерпение, – продолжил разговор лорд Рейден, – и по-прежнему утверждаю, что ты еще слишком неопытен, чтобы владеть Силой. У тебя врожденный дар, и в свое время ты выучишься этому искусству. Но никогда не используй Силу, пока не поймешь, какие добрые и злые последствия это вызовет. Наша планета Мир пребывает в гармонии, в Великом Равновесии. Владетель, попусту вызывающий Силу, пробивает брешь в мироздании, нарушает миропорядок. Для неопытного Сила смертельно опасна, потому что вслед за ней всегда устремляется Хаос. Поэтому владение Силой дается лишь после Знания, а используется только при необходимости. Зажженная свеча всегда порождает тени, и чем свет ярче, тем гуще тьма.
Он улыбнулся, но Шанг Цунг был разочарован. Каждый раз, как он пытался выведать у учителя тайну овладения Силой, тот начинал говорить о Равновесии, об опасности и еще об этом Хаосе... Ведь нет сомнения, что высокий владетель Силы должен использовать Ее, чтобы делать то, что ему хочется, поддерживая на Мире и гармонию, и Равновесие. Что ему стоит, обладая таким могуществом, отделить свет от тьмы и отогнать Хаос прочь?
Лорд Рейден, сидя у костра, смотрел на своего юного спутника. На лице Шанг Цунга играли золотисто-красные отблески огня, сильно отросшие волосы юноши шевелил ветер. Куда девался тот легкомысленный, крикливый юнец, что промышлял разбоем на грязных улицах трущоб? За год он возмужал, лицо стало худым и четко очерченным. Взгляд его часто устремлялся к далеким горизонтам, словно он пытался разглядеть какую-то, видимую только ему, желанную и недостижимую цель.
– За все эти годы я так и не нашел никого, кто был бы так же одарен, как ты, никого, кто мог бы пойти моим путем, – сказал лорд Рейден то ли сидящему юноше, то ли просто лесному ветру. – Никого, кроме тебя. Но я чувствую, что ты сопротивляешься и хочешь идти своим путем, не моим. И все-таки, если ты достигнешь вершин владения Силой, то это отчасти станет и мне наградой, потому что я первым распознал тебя. Первым! Может, за это впоследствии меня станут прославлять куда больше, чем за все мои прошлые деяния. Лишь бы ты только плыл течениями Силы, ибо если тебя коснется Хаос, чаши равновесия сместятся, и в пропасть тогда упаду я, упадешь ты и все остальные люди...
Они молча сидели у костра. Какое-то странное раздражение, подобное усталости от напрасно ожидаемого чуда, навалилось на Шанг Цунг и уже не отпускало его. И вместе с тем в нем росло нетерпение и глухой гнев. Все складывалось совсем не так, как ему хотелось бы. В глубине души он понимал, какой огромный груз ответственности влечет за собой владение Силой, но он совсем не хотел этой ответственности и поэтому чувствовал себя жестоко обманутым. После длительного молчания он заговорил первым:
– Господин, если я пойду с тобой, обрету ли я по пути бессмертие?
– Бессмертие? – переспросил лорд Рейден. – Посмотри на эту землю, внимательно посмотри вокруг. Все это – твое царство, царство жизни. В этом и заключено бессмертие. Посмотри на эти холмы: они ведь тоже смертны, не вечны. Но каждую весну склоны их покрываются живой травой, в ручьях звенит живая вода... Глубоки источники бессмертия, глубже, чем жизнь, глубже, чем смерть.
– Можно ли испить из этих источников мне?
– Все имеет свой предел, – помедлив, ответил с улыбкой лорд Рейден. – Все имеет начало и конец. У одних время между началом и концом короче, у других – длиннее, но все мы плывем по течениям времени, просто с разной скоростью. Вечна лишь Сила.
Шанг Цунг, напряженно смотревший на учителя, вдруг резко отвернулся: он не поверил. Владетель Силы что-то скрывал от него. Ведь не могло так быть, чтобы бриллиант, так маняще сверкавший перед ним все это время, оказался обыкновенным гранитным камешком. Этого просто не могло быть. Само существование лорда Рейдена опровергало его же слова: он рассказывал Шанг Цунг о событиях трехтысячелетней давности так, как мог рассказывать только очевидец. Видно, лорд Рейден чего-то недоговаривал, уготовив Шанг Цунг какую-то особую роль в своих тысячелетних планах.