Его сестра поднесла трубку к уху.
— Послушай, Миа, есть причина, по которой никто из нас не берет трубку...
Она встала и направилась в свою спальню. Дом откинулся на спинку ее кресла, закрыв лицо рукой.
Я не смогла удержаться и посмотрела на него. Миа изменила ему? Я никак не могла прийти в себя от этой новости. Он был ненадежным, непостоянным человеком. Я убедилась в этом на собственном опыте.
Я ожидала, что он изменит ей.
— Тяжелая ночь? — спросила я и потянулась за новой бутылкой вина. Она была все еще холодной, по этикетке стекал конденсат.
Когда печать открылась, он провел рукой по лицу, не отрывая взгляда от бутылки и приподняв бровь.
— Тяжелая ночь? — он выстрелил в ответ.
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду, — сказала я, звук наливаемого вина был единственным звуком, когда его бровь приподнялась еще на дюйм.
— Вторая бутылка за ночь. Не совсем то, как проводятся пятничные вечера. Кто-то может сказать, что это кризис четверти жизни.
Боже, какой придурок.
— Теперь и тебе изменили, — сказала я, поднимая свой бокал за него в знак празднования. — Добро пожаловать в клуб. Через пару недель ты будешь таким же жалким, как и я.
Его брови опустились, глаза потемнели.
— Кто, черт возьми, тебе изменил?
Я просто пожала плечами. Нам не нужно было повторения велосипедных навесов. Не то чтобы его это волновало.
Он жестоко избил Сэма Юна из-за моих отношений с Изи. На тот момент это было только по ассоциации, а не из-за нашей прошлой дружбы.
— Леона. Кто. Черт возьми. Изменил. Тебе? Это был Джаред?
— Это больше не имеет значения, — сказала я и сделала глоток побольше, чем обычно. — Мне жаль, что Миа оказалась стервой.
Его пристальный взгляд оставался прикованным ко мне, хотя я была занята книгой у себя на коленях, как будто действительно читала ее.
— Тебе это не идет, — сказал он и кивнул в мою сторону.
Я приподняла отворот своей фланелевой пижамы.
— Одежда?
Он кивнул с гримасой отвращения на лице.
— Она тебе не идет. Ты их не покупала.
— И откуда ты это знаешь?
— Ты не носишь фланелевую хлопчатобумажную пижаму.
Я моргнула и хрипло рассмеялась.
— И откуда, черт возьми, ты знаешь, что я надеваю в постель?
Он наклонился, чтобы снова наполнить свой напиток, от водки лед в его стакане зазвенел. Он откинулся на спинку стула и сделал большой глоток, его горло двигалось вверх-вниз вместе с глотком.
— Ты спишь голой. Я знаю твой типаж.
Пьян. Он, должно быть, был пьян. Дом не флиртовал, но его тон не был игривым. Он был... расстроен.
— Держу пари, что ублюдок, который тебе изменил, купил их для тебя. Он хотел, чтобы ты была прикрыта, пока он будет трахать кого-то другого. Он явно тебя не знает.
— А ты знаешь? — спросила я, прежде чем прижаться губами к стакану, как будто собиралась выпить.
Мне нужно было что-то сделать. Нужно было чем-то занять рот, прежде чем я скажу что-то, чего не следовало.
Когда-то он знал меня гораздо лучше, чем кто-либо другой. Даже Изи. Когда-то, до того, как он воткнул нож в меня, когда я больше всего в нем нуждалась, он был всем.
— Лучше, чем ты думаешь, — сказал он, не отрывая остекленевших глаз от телевизора.
Следующий фильм начался автоматически.
Именно тогда мой телефон включился. На экране появилось лицо Мии с бокалом мохито в руке. Я повернула его к Дому, но он только снова пожал плечами.
— Отвечай, если хочешь. Она твоя подруга.
— Не совсем, — сказала я. — Она подруга Изи.
Его взгляд метнулся к верхней части моего экрана.
— Кто такой «Не отвечать»?
Я отклонила звонок и снова прижала телефон к груди, когда он ухмыльнулся.
— Он хочет попробовать тебя в последний раз.
Я застонала и ссутулилась, прижимая бокал с вином к груди, когда услышала, что Изи в своей комнате явно закончила звонить.
Но его голос понизился, когда он повернулся ко мне лицом.
— Ты собираешься позволить ему?
— Позволить ему что? — спросила я, неловко рассмеявшись, чтобы попытаться немного разрядить напряжение, которое явно было только у меня в голове.
— Попробовать тебя.
Он покрутил свой бокал, оглядывая меня с ног до головы в моей дурацкой, очень дурацкой пижаме. Несмотря на то, насколько прикрытой я была, я чувствовала себя замеченной.
— Его имя наводит на мысль, что он не стоит твоего времени. Что он обманул тебя. И все же ты здесь, колеблешься.
— Я… я не колебалась. Я попыталась придать своему голосу силу. Попыталась и потерпела неудачу.
— Хм, — было единственным звуком, который он издал, прежде чем снова залпом выпить водку.
Если бы я это сделала, меня бы вырвало. Я бы уже потеряла сознание.
— Так какую пиццу мы хотим заказать? — спросила Изи, входя в комнату, смыв макияж и перекинув полотенце через плечо.
Дом бросил на нее унылый взгляд и снова потянулся за водкой.
— Я думала, ты не хочешь говорить об этом, — сказала она, пожимая плечами.
— Я хочу, чтобы она пресмыкалась.
И прямо сейчас мне хотелось исчезнуть. Это был слишком интимный момент, чтобы я могла остаться.
— О, она отлично пресмыкалась, — сказала Изи, садясь с другой стороны от него и беря свой напиток. — Хотела знать, где мы. Я сказала ей, что мы уехали к родителям на выходные, так что она сюда не приедет. Я сказала, что ей нужно убрать свое дерьмо из твоего дома, прежде чем мы вернемся в понедельник.
Он кивнул и крепче сжал свой стакан.
— Нам придется научиться совместному воспитанию
Я чуть не поперхнулась вином, едва не выплеснув его обратно в стакан.
— Родители? — я прохрипела.
Глаза Дома наполнились весельем, а его рот дрогнул.
Изи ухмыльнулась мне.
— Не бойся, он имеет в виду кота.
— Призрака, — быстро сказал он, словно оскорбленный тем, что она назвала его "котом’. Из того, что я слышала, ни о чем другом он так не заботился, как о коте. — Что еще?
Из прочистила горло, прежде чем заговорить плаксивым голосом:
— Пожалуйста, просто заставь его поговорить со мной. Пожалуйста. Он не знает всего. Мне нужно поговорить с ним, — она сделала большой глоток, затем сказала обычным тоном: — На что я сказала, что никто не заставлял ее отправлять эти сообщения, эти фотографии или трахаться с кем-либо. И что никто не может заставить тебя что-либо делать. Особенно она, больше нет.