— Ты же знаешь, что не хочешь его убивать, — сказал я, успокоенный тем, как она выслушала меня.
— Ты больше не будешь любить меня, — прошептала она срывающимся голосом, глаза наполнились непролитыми слезами.
— Я всегда буду любить тебя, — сказал я, взяв ее за подбородок большим и указательным пальцами. — Ты для меня все. Я бы позволил тебе убить меня. Я буду тонуть в тебе каждый день. Даже если бы ты была бензином, Леона. Я бы все равно жаждал твоих паров и умер, воспламеняя себя. Но я не могу позволить тебе сделать это.
Она резко вздохнула, и слезы больше не были только в ее глазах, но и текли по щекам.
— Я все еще люблю тебя, хотя не должна была бы, — тихо сказала она, пытаясь высвободиться из моих объятий.
Она сказала это так, как будто в этом не было ничего особенного. Как будто я не ждал годами, чтобы услышать эти слова.
— Не надо. Мне это не нравится.
— Что потом? — спросила она, и резкость вернулась, когда она отстранилась. — После того, как я убью твоего отца? После того, как я отрежу ему язык? До или после того, как я всажу пулю ему в череп?
— Просто...
Боже, я не знал, что сказать или сделать. Я не мог больше отвлекать ее. В этом не было необходимости. Помощь не приходила.
— Ты охотилась за драгоценностями, не так ли? У тебя есть что-нибудь достаточно ценное, чтобы он начать все сначала?
Она на секунду задумалась, затем сказала:
— Да. Я остановилась в твоей квартире. Это там.
— Ты что…?
— Ты сдаешь свою квартиру, — сказала она, как будто я был идиотом. — Последние три или четыре месяца я снимаю ее с перерывами. Это было утешением.
Она действительно любила меня.
— Я знаю, что выпуск духов прекращен, — внезапно сказала она. — У меня они закончились. Оба флакона.
Духи, которые я делал для нее каждый год во Франции.
— И тогда я поняла, что ты не мог сделать этого сознательно, — сказала она и сделала глубокий вдох. — Это единственная причина, по которой я оставлю твоего отца в живых. Я отдам ему сапфир, и он сможет уйти. Он никогда не вернется. Никакой связи ни с кем из нашего мира. Он должен написать Изи и Вере и передать тебе бизнес. Если он откажется, я убью его.
Я кивнул и взял ее за руку, сжимая ее пальцы.
— Спасибо.
Но она только посмотрела в мою сторону с суровым выражением лица.
— Не благодари меня пока.
53
Находящийся под угрозой исчезновения
Леона
Как и в ту ночь в нашем доме, у Беловых было очень мало охраны, они были самонадеянны в своей безопасности. Я улыбнулась в камеру у ворот и слегка помахала рукой, после чего меня впустили. Дом вошел в дом первым. Я шла всего в нескольких шагах позади, мои шаги были громче, чем мне бы хотелось.
Я хотела, чтобы он услышал, как я приближаюсь, запаниковал и обделался.
Семья Беловых ужинала в 7 часов вечера, тем более что Изи гостила в доме в Испании. Рокко сказал мне, что он всегда присматривал за ней через Энди.
Но у нас двоих был план, как вывести женщин из дома, чтобы я могла оставить Ивана одного.
Этот план был приведен в действие около часа назад, и я была чертовски рада, что Дом не смог заглянуть в свой телефон.
У двери я услышала шаги Дома, когда он вошел на кухню, где я семь месяцев назад попросила Ивана заняться этим делом.
— Дом, — сказал Иван несколько удивленно. — Ты что-нибудь слышал от своей матери? Она...
— Папа, это ты сделал? — он спросил спокойно, выжидающе.
Мой безжалостный принц мафии.
— Что сделал? — спросил Иван с легким смешком в голосе. — О чем ты?
— Ты убил Луиса? Это ты послал Фирдмана убить его? — его голос не дрожал, вопросы были кристально ясными.
Иван попытался заговорить, запинаясь.
— Что ты...
Что-то шевельнулось, и я попыталась что-нибудь разглядеть сквозь щель в петле. Дом склонился над Иваном, сидящим за обеденным столом. Может быть, он схватил его за шею?
— Ты заплатил ему, чтобы он убил Луиса? Чтобы он причинил боль Леоне? Да или нет?
Теперь в нем была ярость. Настолько сильная, что он, очевидно, пытался сдержаться, когда сплюнул.
— Да или нет, пап! Да или, блядь, нет.
Пролепетал Иван.
— Нет! Нет, черт возьми!
— Это забавно, потому что счета, с которых ему платили, ведут прямо к тебе, — прорычал он, снова вставая.
Иван стоял ко мне спиной, но если бы я сейчас была где-нибудь рядом с Домом, мне было бы трудно дышать.
Я ничего не могла поделать с жаром между моих бедер.
— И я нашел довольно убедительный мотив.
— А-а мотив? Причинить вред Лео?
У меня в кармане зазвонил телефон.
РОККО: Приведу его сюда.
ЛЕОНА: На кухню. Тихо.
— Моя сестра тебе не дочь, не так ли? — спросил Дом. — И ты не смог справиться с...
— Прекрати, — раздался знакомый голос.
Мамы Дома не должно было там быть. Я подвинулась к двери, чтобы попытаться получить лучший ракурс.
— Считай Энди предателем. Теперь он принадлежит Леоне. Изи понадобится новый охранник. Все это было уловкой. Моей матери нет в больнице, с ней все в порядке.
— Что? — спросил Дом, и, насколько я могла видеть, он толкнул отца обратно в кресло.
— Дом, сядь, пожалуйста, — взмолилась Вера. — Нам так много нужно тебе сказать, но...
— Выкладывай!
— Я не хотела, чтобы твой отец узнал, — закричала она, когда я пробралась внутрь. — Я попросила Антона помочь мне. Он… у него были чувства ко мне, и я время от времени ими пользовалась. Он сделал тест ДНК для меня, чтобы убедиться, и... и он взял все в свои руки. Это тот Белов, которого тебе следует допросить.
Ступая на цыпочках, они еще не слышали, как я вошла.
— Но я знал, — быстро сказал Иван, с отчаянием глядя на сына. — Я понял, что произошло, но только после. Пожалуйста, я бы никогда не подверг опасности тебя или Леону. Если бы я знал, я бы...
Но эти просьбы были моими.
Я вышла из-за двери, подняв пистолет, и все широко раскрытые глаза уставились на меня.
— Нет, — просто ответила я. — Это слишком просто, и я на это не куплюсь.
— Лео, — сказал Иван, отодвигая свой стул от стола и поднимая руки в знак капитуляции. — Луис был моим лучшим другом. Ты думаешь, я не знал? Но ты думаешь, я убил бы его из-за этого?
Нахмуренный взгляд Дома и гримаса отвращения говорили о том, что он поступил бы именно так. Он взглянул на меня. Я уже знала, что на моем месте он поступил бы именно так. Он сказал мне, что оторвал бы пальцы, которые прикасались ко мне.