На мою подругу Хатынскую можно злиться лишь в единственном случае — имея ее где-нибудь подальше. Если Бронька появляется в зоне действия бумеранга, злиться на нее невозможно. Отболтается. Поэтому через четверть часа мы помирились и приступили к уничтожению моего кофе с баранками, которые моя мама без малого сорок лет покупает в булочной на первом этаже и все никак не остановится.
— Это все ерунда, — уверенно заявила Бронька, в четвертый раз поднимая руку на мой кофе. — Веселая, беззаботная пора. И вполне штатная ситуация. Я имею в виду твои крымские каникулы. Чуток адреналинчика — подумаешь, трагедия. Кстати насчет подставы. — Она прервала водоворот в чашке и замерла вместе с ложечкой. — У тебя как обстоят дела с сюжетами?
В этом месяце надо мной довлел единственный сюжет — он имел прямое отношение к тоске в глазах и сумбурно подобранным снам. Сомневаюсь, что испытанное мною ушедшим летом в обозримом будущем ляжет на бумагу.
— Слабовато, — призналась я.
— Все понятно, — просмотрев мои мятые мысли, хихикнула Бронька. — Но учти, разгадывание секретов бытия и сканворда в троллейбусе — принципиально разные вещи. Бросай это грязное дело, если не хочешь закончить свои дни в монашеской келье. Одна моя знакомая тоже чересчур увлекалась интроспекциями и самоанализом. Теперь она лежит в белом доме па 905-го года. Ей колят аминазин и поят галоперидоном. Жалеет сильно.
— Ты спрашивала о сюжетах, — напомнила я.
— Я помню. Так вот. Я знаю одну знакомую моей знакомой, но не ту, которая на 905-го года, а наоборот — она ее лечит, втыкает аминазин и все прочее, так вот, у этой знакомой есть дальняя родственница, она недавно умерла, от чего, не помню, но все типично, а у этой родственницы осталась двоюродная племянница — сирота круглая, круглее некуда, так вот эту сироту подставили, причем так конкретно подставили, что мое злодеяние по отношению к тебе тихо ежится, Крым предстает элизиумом, а твои прыжки от мафий и спецслужб — всего лишь гугуканье в яслях. Ничего себе преамбула?
Преамбула была убивающей в глаз, не сиди передо мной Бронька — рецензент низкопробного чтива и большая затейница по части сгустить не такие уж густые краски. Но я не стала раньше времени настраивать ее против себя. Беды не оберешься.
— Супер, — прошептала я и направила в люстру большой палец. Извечные мучения редакционных работников: шикарный заголовок — вот бы статью к нему!
— Тогда слушай. — Она бесцеремонно ссыпала в чашечку остатки моего кофе и закрутила новый водоворот. — Но сразу предупреждаю: история гадкая, детали неизвестны. Поэтому не падай в обморок и не канючь подробностей. Говорю, что знаю.
Говорила Бронька почти шепотом — очевидно, для пущей страшности. Она уложилась минут в пятнадцать. Этого хватило, чтобы я впала в ступор, заработала озноб и огромные выпуклые глаза. Пока Бронька наслаждалась произведенным эффектом, пришла с базара мама, растолкала по морозилкам фрагменты мертвых животных и подчеркнуто любезно поздоровалась с Бронюшкой. Меня она не заметила. Но это было не суть важно — я чувствовала, как заряжаюсь нездоровым возбуждением.
— Только никому, — предупредила Бронька, провожая глазами удаляющуюся из кухни маму. — У этой конторы такие длинные руки, что куда хочешь дотянутся.
Сочинить такую очаровательную историю она не могла по причине своей полной непригодности к сочинительству. Приукрасить, обвесить шокирующими небылицами — другое дело. Но от начала до конца? И, хоть тресни, я не могла понять, что в этой истории можно приукрасить.
— Волосы пригладь, — торжествующе заметила Бронька. — Дыбом встали.
Естественно. Сказать, что я находилась под впечатлением, — не сказать ничего, а с чувством промолчать. В голове моей уже начали фабриковаться не вполне отчетливые намерения. Даже подошедшая с трубкой мама не смогла извлечь меня из болота тягучих мыслей.
— Тебя. Варюша.
— Привет, мамахен. Звоню из школы, — бодро отрапортовало под какофонию сотен дитятей мое единственное. — Спешу сообщить, что прошло четыре урока, а у меня ни одной лишней двойки, не считая по биологии. Но биологию давай не считать, она не лишняя. Потому что наша биологичка совсем сбесилась. Она всему классу навыставляла «бананов» и наорала так, что... Ой! Мама! Антоха за попу ущипнул!.. Он говорит, я слишком долго с тобой разговариваю, а ему надо позвонить партнеру по бизнесу, а перемена не резиновая!..
— Замечательно, — пробормотала я, продолжая с головой барахтаться в своем болоте. — Только ногти не грызи, Варюша. На кончиках ногтей скапливается большое количество свинца, а он вреден для тех, кто много думает...