Происходило что-то запредельное. Подумать и оценить не оставалось времени. Убийца не был безумцем, ошалевшим от вида крови. Здесь не место для безумцев. В этой «отрасли» их не держат. Здесь все хладнокровные, расчетливые и подчиняются приказу. Значит, в происходящем должна быть логика.
К черту логику! Какое мне дело до правильных умозаключений? Я затравленно оглядела комнату. Кромешная убогость. Как нарочно, горничной предоставлено самое худшее помещение. Оконце узкое, перегорожено стальным профилем — не пролезешь. Старинная кушетка, старый комод с убогим «иконостасом». Какая-то скатерочка с узорчиком... Даже ножки от стола нет!
В вестибюле между тем воцарилась тишина. Я недоверчиво прислушалась. Никто там не топал, не пытался вломиться по мою душу. Безмолвие, как в крематории. А вдруг он стоит за дверью? Стоит, мерзавец, и гадливо ухмыляется, слушает мое прерывистое дыхание. Отшвырнет дверь ногой и войдет со стволом наперевес. Не желаете ли отобедать, душечка?..
Я в страхе отшатнулась от двери. Но вернулась, совершив над собой богатырское усилие. Умирать — так на пороге. В этой комнате абсолютно негде спрятаться. Гардины отсутствуют, комод узок, а кушетка настолько продавлена, что между ней и полом даже кулак не пролезет.
Я стоически тряслась у двери и заставляла себя внимать звукам в коридоре. Я отринулась от всего сущего — от гаденького страха, ползущего по спине, от значимости собственных инициалов... Я оставила только слух. Неплохое упражнение из курса йоги для начинающих.
Мне показалось, в вестибюле что-то скрипнуло. Но явно не под дверью. Дальше. Я притиснула ухо к косяку. Стало ясно, что не показалось: скрипнуло вторично. Кто-то тихо бродил по залу.
Я сгребла всю оставшуюся под рукой смелость и медленно, миллиметр за миллиметром, стала тянуть на себя дверь.
Прямой, как мачта, дворецкий возвышался в глубине полутемного вестибюля. Вокруг него витала белесая аура — мелко дрожащая бледно-голубая кайма; очевидно, спутник любой нечисти в момент ее нервного возбуждения...
На вид он казался спокойным. Я бы тоже казалась спокойной, имейся у меня в руке заряженный пистолет. Он стоял в двух шагах от северной лестницы. Затем медленно, не сгибая ног, продвинулся вперед. Подошел к подножию лестницы, поставил ногу на ступень, переложил пистолет в левую руку, а правой взялся за перила. В такой нелепой позе, подняв голову и прислушиваясь, он простоял секунд десять. Затем оторвал руку от перил и шагнул назад. Я прикрыла дверь, оставив щелку минимальной. Но прекрасно видела перемещения местного вампира. Он медленно миновал выход на террасу, удостоив его пристального взгляда, после чего, растворяясь в полумраке, заскользил к южной лестнице. Около нее он опять замер. Поднял голову и навострился.
Пора, решилась я. Дальше выстаивать нет смысла. Отойдя от лестницы, он примется проверять двери, начиная со своей, а это готовая могила...
Закусив губу, я расширила щель и выскользнула в вестибюль. До прохода в неф десять метров. Уж пройду как-нибудь, не заметит... Винтер продолжал мерцать в южной оконечности вестибюля. Я пошла «от бедра», плавно, как модистка на подиуме — не касаясь пола пятками. Успешно прошла метров пять, а потом мое гламурное дефиле было прервано неприятным событием, в котором сама виновата. Просто черт дернул меня отвести глаза от пола и бросить взгляд направо. Невозможно двигаться вслепую, не ведая о действиях противника. Я запнулась о неровный стык! Не упала, замерла на месте. Но звук пошел. Дворецкий бесшумно отпрыгнул от лестницы и повернул ко мне лицо. Мы стояли, оторопелые, поедая друг друга глазами. Он не мог поверить своему счастью, а я не могла сдвинуться с места. Затем он плавненько поднял пистолет — очень даже плавненько, как бы боясь меня спугнуть. Тут и подкосились мои ноженьки. Я просто рухнула на колени. А он выстрелил. Пуля отбила от стены кусок штукатурки, он взмыл в воздух и осыпал меня пылью. Я метнулась с низкого старта — в арочный проход. Влетела в неф и помчалась через колонный зал — верным курсом на донжон. Больше, собственно, и некуда...