Серые сумерки плавали по воде. К половине девятого небо стремительно потемнело. Убийцы предпочли не являться. Ну что ж, я подожду их в аэропорту. Зачем ловить беглянку в хитросплетениях грязного Лондона? Она придет в аэропорт, ее рейс известен...
Я поднялась, отряхнула юбку и побрела в город — ловить такси. Через сорок минут абсолютно серая женщина со спортивной сумкой в руке вошла в зал регистрации аэропорта Хитроу. Терминалы на восточные направления находились с правой стороны. Она направилась к нужной стойке, где встала в конец недлинной очереди и приготовила документы. Очередь неспешно продвигалась. Работница кассовой службы с улыбкой зарегистрировала билет. Сотрудник таможни проштамповал паспорт. Поднял голову. Тщательно выбритое лощеное лицо осветилось приветливой улыбкой.
— Ах, это вы, — сказал таможенник. — Ну и как, описали яркое событие местного масштаба? Неплохой, кстати, костюмчик. Где покупали? Не на Пикадилли у Клэнси Фишер?
Женщина была неприятно поражена. Она полностью сменила внешность. Почему этот парень ее узнал?
— Спасибо, — пробормотала она, стараясь не напрягаться. — Это было незабываемое событие. Столько приятных людей, и все в одном доме — я просто счастлива...
— А места посетили? Трафальгар? Биг-Бен? Вестминстер?
— Бесподобно, — вздохнула женщина. — Это было что-то. Я обязательно приеду к вам опять. Я каждую осень буду приезжать, вы не против? Здесь такие дивные места.
— Очень рад, что вам понравилось в нашей стране. Обязательно приезжайте. Всего вам доброго. — Таможенник небрежно козырнул, искоса глянул на багаж путешественницы и решил не портить впечатление. Женщина, чуть помедлив, прошла в узкий коридор. Через десять минут она сидела в самолете. Чуть прикрыв глаза, она наблюдала, как незнакомые люди наполняют салон. Рядом с ней уселась габаритная женщина с миниатюрным ноутбуком.
— Вы в Москву? — требовательно спросила толстуха по-русски.
Она открыла глаза, собралась пробормотать, что постарается спрыгнуть перед польской границей, но передумала, сказала «Да» и закрыла глаза.
Через десять минут взревели турбины. Загудел, завибрировал салон.
— А вы знаете, я очень боюсь птиц! — прокричала на ухо габаритная женщина. — Представляете, одной залетевшей в двигатель птицы достаточно, чтобы мы камнем рухнули вниз! Вам не страшно? Лично я просто зеленею...
— Птиц бояться — из Англии не лететь, — философски заметила молодая женщина.
Через минуту турбины приглушили рев. Самолет медленно поволокся на взлетную полосу.
— ...Я ему удивляюсь, — шумела женщина. — Представляете, мне назавтра лететь, а мой муж, как нарочно, притаранил видеокассеты. «Самолет президента» и «Билет на катастрофу». Полная жуть. Полночи лежал и с удовольствием таращился, негодяй, а я тряслась — представляете?..
В 10.20 самолет взлетел. Внизу остались огни. Вскоре они пропали — самолет вошел в плотную облачность. Он прорезал ее, словно нож растаявшее масло, и огни оказались сверху — очень густо и красиво. А когда в салоне притушили свет, они вспыхнули в полный накал — замигали, заплелись в картинки и узоры, соединяя созвездия и туманности в одну всевластную и всевидящую звездную страну...
«Кто тебя выдумал, звездная страна? — недоуменно подумала женщина. — Мы любуемся на твои бескрайние просторы и не можем до тебя дотянуться. А дотягиваемся только после смерти»...
Глава четырнадцатая
Я не представляю, как дальше будет жить эта женщина. На роду ей написан очень долгий срок. Практически столетие. Как верно подметила одна из героинь, не везет ей в смерти. А в чем ей повезет? Я, Лидия Сергеевна Косичкина, заявляю со всей ответственностью, как опытный психолог и большой знаток человеческих душ, — не знаю. Нелегко забыть тяжелые страницы жизни, но в принципе это возможно. По крайней мере, прибрать воспоминания к рукам. Но в том-то и суть ее дальнейших страданий — ей не дадут забыть. Услуга за услугу, дорогая наша женщина, вас оставили в живых, пожалели, не пора ли вернуть должок? Есть достойное занятие для ваших рук и вашей головы. Поработаете, не маленькая...
В четверг, 20 сентября, эта женщина добралась до дома. Забрала у соседки снизу кота, который ее не признал. Пришлось покормить. В морозилке как раз оставалась мойва. Тогда он потерся о ее ноги и вроде прозрел.