— Что случилось? — спросила я по дороге. — Судя по виду, вы не все нам рассказали.
— Это скорее предчувствие, чем что-то конкретное, — пробормотала Ида Белль. — По словам Беатрис, Селия сейчас вела себя очень странно.
— Как именно?
— Беатрис говорит, что она казалась нормальной, учитывая ситуацию, а вот после молебна заявила, мол, устала одна нести потери, в то время как есть те, кто их заслуживает, но тем не менее живет припеваючи и не страдает. Селия сказала, что пора это изменить.
— Ладно… Я, конечно, не знаток библии, но получается, она заявила, дескать, пусть будет проклят кто-то другой, а не я, так? Как-то не очень по-христиански.
— Совсем не по-христиански, — согласилась Герти, — и вообще ненормально, даже для Селии.
— И то правда. Не поймите меня превратно, Селия может быть той еще сукой, но, как правило, она не жестока.
— Может, убийство Пэнси сломало ее, — предположила я. — Я знаю, как тяжело терять маму… и даже вообразить не могу, каково лишиться ребенка.
Ида Белль кивнула:
— Хватит депрессивной болтовни. Мы только что передали убийцу в руки Картера. Завтра твое имя будет очищено.
— Да-да! — Герти повеселела.
— Зайдем ко мне, отпразднуем. Кажется, у меня есть бутылка шампанского. — Я посмотрела на Герти: — Для бокала вам хватит и одной руки.
— Дважды меня просить не придется.
Мобильник Иды Белль опять зазвонил. Когда она ответила, сразу стало ясно, что новости плохие.
— В чем дело?
Мы как раз остановились возле моего дома.
— Перед офисом шерифа толпа. Они требуют твоего ареста или отставки Картера. Ванесса Фонтлерой собрала народ после молебна и возглавила шествие.
Герти закусила губу:
— Еще слишком рано объявлять о докторе Райане. Картер захочет сначала проверить все улики, убедиться, особенно учитывая мотив убийства.
Ида Белль кивнула:
— Нужно съездить туда и все разведать. Фортуна, тебе лучше не высовываться. Мы все расскажем, как только что-нибудь выясним.
— Без проблем. — Я выпрыгнула из машины. — Будьте осторожны. Всем известно, что мы друзья.
— Ступай в дом и запри дверь, — велела Герти. — Мы позвоним.
Я пару секунд наблюдала за удаляющимся «кадиллаком», затем посмотрела через дорогу и увидела, как дрогнули, возвращаясь на место, шторки в доме мистера Фостера. Быстро оглядевшись, я поспешила в дом, где по мне уже плакал горячий душ.
Я заперла парадную дверь и протопала на кухню, чтобы закрыть и заднюю, но, едва ступив в комнату, поняла: здесь кто-то побывал. Взгляд зацепился на небольшую форму с пирогом на столе. Рядом обнаружилась сложенная записка.
«Пробую новый рецепт ежевичного пирога. Потом расскажешь, как тебе.
Элли».
Я положила бумажку и прошла к задней двери. Замок уже оказался закрыт, так что я просто задвинула щеколду. Раньше, когда Мардж болела, Элли доставляла сюда продукты, потому у нее, наверное, и сохранился ключ. Я знала, что еще по одному есть у Герти и Иды Белль, но, возможно, настала пора поменять замки. Не то чтобы я возражала против свободных визитов этой троицы, однако как тут не задуматься, в скольких еще греховодных карманах позвякивают ключи от моего дома?
Впрочем, это могло потерпеть до завтра. Сейчас меня ждал вкуснейший ежевичный пирог. И раз уж Элли моя подруга и потратила силы на выпечку и на то, чтобы самолично ее доставить, лучше не тянуть, а поскорее снять пробу и написать ей о впечатлениях.
Я открыла холодильник, налила стакан молока и, сев за стол, с улыбкой до ушей приступила к трапезе. Пирог был еще теплый, и сахарные гранулы буквально таяли на языке, смешиваясь со сладостью терпкой ягоды. Прячась сегодня за кустом ежевики, я даже не догадывалась, что она так божественно прекрасна.
Казалось, всего секунда прошла, а вилка уже скребла по дну формочки. Я откинулась на спинку стула с удовлетворенным вздохом. Какое чудесное окончание странного, но продуктивного дня.
Взяв со стола мобильник, я начала набирать номер, но потом подумала, что Элли могла быть на молебне и теперь, наверное, в кругу семьи или вместе с остальными местными, атакующими офис шерифа. Лучше написать сообщение. А если она не занята, то перезвонит.
«Ежевичный пирог был невероятен. Спасибо!»
Я знала, что должна доползти до душа, но кухонный стул казался сейчас самым уютным местом в мире. Безумный выдался денек, но, по крайней мере, все двигалось к счастливому завершению. Картер теперь мог завести дело на Райана, и я надеялась, что вскоре все в Греховодье узнают: убийца — добрый доктор, а не я.