— Она снова с нами. — Герти шмыгнула носом и вытерла глаза тыльной стороной ладони.
— Она крепкий орешек, — сказала Ида Белль, но я заметила мелькнувшее на ее лице облегчение.
Элли же стиснула меня в объятиях и разрыдалась:
— О боже! Я думала, ты умрешь. Даже когда врачи пообещали, что все будет хорошо — не поверила, пока ты не проснулась.
Я обняла ее в ответ, только теперь окончательно осознав, что и правда жива.
— Что произошло? — спросила, когда Элли отстранилась.
— Ванесса тебя накачала и пыталась убить, — объяснила Ида Белль.
— Это я помню.
Она кивнула:
— А ты чертовски яростно боролась, учитывая, что от такого количества валиума и лошадь бы отрубилась.
— Высокая сопротивляемость.
— Что ж, она пришлась очень кстати, — подхватила Герти. — Когда Элли рассказала о твоем сообщении, мы заподозрили неладное и решили вернуться. И благодаря твоей высокой сопротивляемости Иде Белль хватило времени, чтобы всадить пулю Ванессе между глаз.
Я улыбнулась, вспомнив Иду Белль, стоящую надо мной с все еще дымящимся пистолетом.
И вдруг вспомнила еще кое-что:
— Селия!
— Жива, — успокоила Герти. — Прежде чем отключиться, ты успела сказать, что ее отравили. Вас обеих доставили в Новый Орлеан на вертолете. Ей понадобится чуть больше времени на восстановление, чем тебе, но все будет хорошо.
Я откинулась на подушки:
— Слава богу… Мэра Фонтлероя схватили?
Герти глянула на Иду Белль и мотнула головой:
— Весть о Ванессе добралась до него раньше Картера. Мэр предпочел уйти из мира трусом…
— Значит, они оба мертвы?
— Да, но у Картера теперь достаточно доказательств, чтобы закрыть дело Пэнси. Еще он отпустил доктора Райана, напоследок посоветовав быть поразборчивее и не спать с кем попало, но новоорлеанские копы все равно хотят с ним побеседовать — насчет машины, которую доктор «одолжил».
Я покачала головой:
— Интересно, как он собирается объяснять все жене и секретарше.
— Какая разница? — влезла Элли. — Поделом ему за обман.
— Это точно, — поддержала Герти. — От мужчин одни несчастья.
Ида Белль покосилась на нее, затем перевела взгляд на меня и слабо улыбнулась:
— Кстати о мужчинах. Картер не уходил, пока твои показатели не стабилизировались.
— О, уверена, он и Селию тоже проверял.
— Возможно, но ночь он провел отнюдь не в палате Селии.
Решив, что Ида Белль просто дурачится, я посмотрела на Герти, но она тоже улыбнулась и кивнула:
— Он наотрез отказался уходить. Всех медсестер тут на уши поставил.
Я опустила взгляд, делая вид, будто всерьез увлечена пластиковым браслетом на запястье. Личная заинтересованность Картера вызывала смешанные эмоции. С одной стороны, я почувствовала себя особенной, а с другой — жутко испугалась, потому что я совсем не та, кем он меня считал и на кого положил глаз.
А вот Ида Белль и Герти прекрасно знали, кто я, и многим рисковали, чтобы очистить мое имя.
— Спасибо. Если б не вы, меня бы тут не было.
Герти всхлипнула, а Ида Белль неловко переступила с ноги на ногу.
— Это же мы тебя впутали, вот и спасли мы — все по-честному.
— Фестиваль. — С такой насыщенной жизнью я совсем позабыла, из-за чего собственно сцепилась с Пэнси. — Что они теперь будут делать?
Ида Белль пожала плечами:
— Город остался без мэра, так что никто в принципе не знает, что делать. Но я уверена, что смогу их кое в чем убедить.
Я усмехнулась.
Кто бы сомневался.
Глава 23
Из больницы меня выпустили через день, напоследок взяв обещание, что я не буду напрягаться и волноваться. В сравнении с прошлой неделей никакими волнениями и не пахло.
Стоило вернуться в Греховодье, как мой дом наполнился запеканками, кексами и нескончаемым потоком людей, выражавших свое искренне сочувствие по поводу всего произошедшего. Никто открыто не сказал, мол, прости, что считали тебя убийцей, но я видела вину на лицах и знала, что многие стыдятся своих ошибочных предположений.
Как всегда практичный Уолтер привез мне ящик рутбира и притащил на буксире Скутера, прижимавшего к груди несчастный пучок полевых цветов. Когда я сказала ему, что букет красивый, Уолтер задорно подмигнул.
Ида Белль и Герти проследили, чтоб никто надолго не задержался, дескать, мне нужно отдыхать. Я спорить не стала. Хоть и чувствовала себя заметно лучше, но еще далеко не нормально.