– И в качестве такого наблюдателя ты и предлагаешь себя?
– Да, на некоторое время, – ответил Дэн и прибавил: – Пока не появится кто-нибудь более подходящий.
Сьюзен поцеловала Дэна в губы.
– Он долго не появится. На ближайшее будущее – ты самая лучшая кандидатура, – прошептала она и улыбнулась.
– Только с такой работой обещать тебе тихой и спокойной жизни я не могу.
Сьюзен посмотрела в глаза Дэну и увидела в них одновременно и что-то очень знакомое, и нечто совсем новое – жесткую решимость и уверенность в себе.
– Я очень люблю тебя, Дэн, – сказала она.
Дэн хотел сказать, что он тоже любит ее, но вместо этого вдруг задумчиво произнес:
– В одной из программ Джэйс подсунул мне Дороти.
– Я так и думала, что он это сделает, – спокойно ответила Сьюзен.
– Мне казалось, что я любил ее, – продолжал Дэн, – но мне это только казалось. Ты, Сьюзен, – мой реальный мир. Я всегда любил только тебя.
– И я всегда любила только одного тебя. Я всегда гордилась тобой и ждала, когда ты станешь таким.
– Каким же? – спросил Дэн.
– Каким я вижу тебя сейчас. – Она прижалась к его груди. – Я всегда знала, что это когда-нибудь произойдет.
– Серьезно?
– Конечно.
Дэн сознавал, что ему следует готовиться к будущей жизни. Он мало представлял себе правительственный Вашингтон, но предполагал, что его ждут и интриги, и закулисная борьба, и многое из того, о чем он пока не имел ни малейшего представления. Но Дэн ничего не стал говорить Сьюзен, он просто прижимал ее к себе. Да и зачем ему нужно было что-то говорить ей? Дэн прекрасно знал – какими бы страшными неприятностями ни встретила их жизнь в Вашингтоне, они не испугаются и перенесут все. Потому что они вместе. Дэн прижимал к себе Сьюзен и вдыхал запах ее волос.
– Думаю, мне следует повидать Джэйса, – сказал Дэн.
Она ничего не ответила.
– Он здесь же, в этой больнице?
Сьюзен молча кивнула, тряхнув волосами. Дэн попытался отстранить ее от себя и подняться.
– Дэн, тебе сначала следует позаботиться о себе.
После получасового скандала с медсестрами, врачами и охранниками Дэн все-таки добился того, чтобы в сопровождении одного из охранников, широкоплечего верзилы, Сьюзен подняла его в кресле-каталке на самый верхний этаж, где находился Джэйс.
– Сьюзен, я же не инвалид и способен передвигаться сам, – повторял он.
– Не спорь, дорогой, – отвечала она, подталкивая кресло-каталку. Дэн посмотрел на шагающего рядом охранника, тот был похож на футболиста, забывшего снять свои доспехи.
Под недовольное бормотание Дэна Сьюзен вкатила его в отдельную палату, в которой находился Джэйс.
Одетый в зеленый больничный костюм, Джэйс лежал на кровати. Руки его с наложенными на них шинами были раскинуты, колени подобраны к самому подбородку. Дэн увидел наложенную на нос повязку, под которой, подумал он, вероятно, был гипс. Через весь лоб Джэйса проходил длинный уродливый шрам. К одной из тощих рук была подведена тоненькая трубка, по ней в тело Джэйса поступал питательный раствор. Вся грудь была усеяна датчиками, от которых к стоящему рядом оборудованию шли тоненькие проводки. Глаза Джэйса были плотно закрыты.
– Господи помилуй, – прошептал Дэн.
– С тех пор как его вытащили из комнаты для испытания программ и привезли сюда, он так и лежит. В одном и том же положении, – сказала Сьюзен.
– Вот почему Смит говорил, что о Джэйсе можно не беспокоиться. Естественно, ведь он находится в кататоническом трансе.
– Врачи не могут сказать, сколько времени он продлится, – сообщила Сьюзен. – Говорят, что никто не может вывести его из этого состояния.
– Сейчас попробуем, – произнес Дэн и почувствовал на глазах слезы. – Позовите сюда Гари Чана. Да, и попросите его прихватить с собой мини-компьютер.
Джэйс понимал, что за все нужно платить, ждал наказания и боялся его. Но ему все-таки удалось перехитрить всех и скрыться. Он убежал, убежал туда, откуда никто не мог вытащить его. Правда, здесь, в окружающей Джэйса темноте, ему было очень одиноко.
– Джэйс, ты меня слышишь?
Это был голос Дэна. Джэйс застыл, словно кролик, попавший в свет фар. «Не отвечать! Не двигаться! Даже не дышать! Оставайся спокойным, и он не найдет тебя. Он скоро уйдет, ты только не волнуйся».
– Джэйс, сейчас я поставлю одну из программ, которую нашли в твоем «бунгало», – снова послышался встревоженный голос Дэна.
Джэйс сразу догадался, что это ловушка. «Они все против меня. Все, даже Дэн. В целом мире нет никого, кто бы любил меня, кому бы я был нужен. Да что в мире, во всей Вселенной не найдется такого человека».
– Джэйс, я запускаю программу.
«Опять этот Дэн. Он еще не ушел. Это плохо, он очень назойлив».
– Джэйс, когда программа закончится, думаю, ты захочешь поговорить со мной.
«Никогда, – мысленно ответил Джэйс. – Пусть меня окружает темнота, пусть я одинок в своем мире, он намного лучше, чем ваш».
Постепенно темнота начала таять и превратилась в светло-серую пелену. Джэйс увидел силуэты своих друзей, роботов. Постепенно картинка становилась все яснее, ярче и четче, и вот уже Джэйс видит себя во главе армии роботов. Он сражается со страшными инопланетянами, стремящимися поработить его друзей. В руке Джэйса сверкает энергетический меч, он рассекает им жуткие, разрушительные машины инопланетян.
Битва была долгой и жестокой, и все-таки Джэйс победил. Поверженные пришельцы штабелями лежали у его ног, а друзья-роботы славили Джэйса и низко кланялись ему.
– Это только первая из битв, – говорил им Джэйс. – Впереди нас ждет длительная кровопролитная война. Пройдет много страшных лет, но она закончится нашей победой. Мы победим! Мы не можем не победить!
Затем Джэйс увидел королеву, прекрасно сложенную женщину с красивым, холодным лицом. Его мама. Внезапно она улыбнулась и протянула к нему красивые руки. Сердце Джэйса радостно забилось.
«Нет, я никогда не покину этот мир, – сказал он себе. – Я остаюсь в нем навсегда и буду в нем вечно».
Эпилог
Наблюдая, как Сьюзен завязывает ему галстук, Дэн нервно кашлянул. В последние две недели его одевала и раздевала жена. Стараясь лишний раз не задеть перевязанные руки, она натягивала на него рубашки, завязывала шнурки на туфлях и даже причесывала. Сьюзен с самого начала наотрез отказалась от помощи сиделки, предпочитая ухаживать за мужем сама.
Дэн чувствовал себя беспомощным идиотом, инвалидом. Однако иногда Дэну нравилось его состояние, особенно тогда, когда Сьюзен раздевала его. Потому что Сьюзен сумела превратить эту процедуру в забавную игру, которая им обоим очень нравилась.
Однако сейчас Дэн был настолько взволнован, что даже почувствовал, как в горле у него снова начинает свистеть. «Перестать! – мысленно скомандовал он себе. – Расслабиться! Неплохой совет», – подумал он.
Сьюзен продолжала то приглаживать пиджак, то подтягивать брюки, то поправлять узел галстука.
– Не суетись, пожалуйста, – пробормотал Дэн.
Она отошла и придирчиво оглядела Дэна с головы до ног. Дэн с той же придирчивостью оглядел Сьюзен.
– Мне кажется, что с тех пор, как мы переехали во Флориду, ты в первый раз надела платье, – заметил Дэн, улыбаясь.
Последние две недели были ужасными. Пытаясь удержаться в кресле президента «Парареальности», Вики рвала и метала, интриговала вовсю, но инвесторы единодушно потребовали ее немедленной отставки. Гари Чан возглавил отдел технической поддержки, быстро вошел в дело, и зависшие было разработки сдвинулись с мертвой точки. Но в остальном…
В комнату вошел Чак Смит. Было видно, что он заметно нервничает.
– Я надеюсь, вы прекрасно понимаете, на что решаетесь, Санторини? – произнес Смит.
Дэн улыбнулся.
– Я тоже на это надеюсь, – ответил он.
Открылась одна из дверей, вышел секретарь и жестом пригласил всех войти.
Первыми в Овальный кабинет вошли Смит и Сьюзен. Дэн проследовал за ними.