— Ты - Безликий.
Его смех грохочет, как море, и я почти придвигаюсь ближе, чтобы впитать его звук. Может быть, даже прислонить голову к его груди и почувствовать его вибрацию.
— Только потому, что ты не открываешь глаза, любовь моя.
Пальцы ног погружаются в черный песок. Я утверждаю, что это ничего не значит. Что от его шепота «любовь моя», у меня в душе ничего не горит.
Я смотрю на капюшон и обвожу взглядом морские и песчаные просторы.
— Чего ты хочешь от меня?
— Всего.
Я сглатываю. Мне нечего дать. Ни денег, ни счастья, ни веры. Я пустая женщина с небьющимся сердцем. У меня есть дом, но я ему не соответствую.
Рука, держащая меня за шею, двигается, запутывая пальцы в волосах, а его большой палец скользит по моим губам и по горлу.
— Почему? — наконец, спрашиваю я.
— Потому что ты создана для меня, Лилит. Моя идеальная вторая половинка. Судьба привела тебя ко мне.
Я пытаюсь прижаться к его груди, знаю, что именно это я и должна сделать. Под моими руками лишь ткань и его напряженные мышцы, готовые бороться с моими попытками.
— Ты ненастоящий, — это не реально. Все это просто дурной сон. В любую секунду я проснусь под звуки будильника, и все закончится. Я вернусь к его голосу, зловещему шепоту, и фантазиям, которые разыгрываются в моей голове, когда я читаю его греховные письма.
Его голова с капюшоном опускается вниз, и мягкая ткань прижимается к моему лицу.
— Ты не сможешь убежать от меня, потому что я поймаю. Не сможешь спрятаться от меня, я найду. Я почувствовал твой запах, он остался на моей коже, ты запечатлелась в моей памяти. Ты моя, Лилит. Ты не сможешь спастись.
Я качаю головой, когда он отстраняется и прижимает мое тело к своему, застывшее и теплое, как летний день, но холодное, как первый зимний мороз. Каждое его слово - это веревка, которая все туже и туже обвивается вокруг меня, удерживая на месте. Я не хочу уходить. Кажется, что я больше всего этого желала: покоя.
— Кто ты? — я хнычу, желая почувствовать под плащом не только его мышцы. Я хочу провести рукой по челюсти, почувствовать, есть ли у него щетина или борода. Я хочу знать, серые ли глаза смотрят на меня в ответ, или, может быть, карие, голубые?
Я не должна этого хотеть, ведь Эван спит на другом конце города. Кто этот человек в капюшоне? Он пришел ко мне во время аварии, стоял рядом с моей кроватью в больнице, когда я должна была испустить последний вздох, он присылает мне письма и приносит подарки, даже когда я нахожусь на самом дне.
— Я тот, кого ты хочешь, — его рука скользит от моих волос вниз, к впадине позвоночника, и ложится на мягкий изгиб талии. Это движение кажется таким естественным, как будто он делал это тысячу раз, и мы просто влюбленные, вновь встретившиеся. — Дам тебе подсказку: как корабль приходит в гавань, так и наша встреча неизбежна, моя дорогая Лилит. На краю земли я буду ждать прихода корабля. Может быть, не сегодня, может быть, не завтра, но я буду там, чтобы приветствовать тебя и все души, которые придут после.
Безликий. Неизвестный.
— Почему ты не можешь сказать мне свое имя?
Он наклоняет голову в сторону, как бы изучая меня. Но я не чувствую его пристального взгляда, только сладостное обожание, которое лавой разливается по моей душе. Он притягивает меня еще ближе, хотя не думаю, что это невозможно.
— Ты уже знаешь, мой ночной монстр, — он берет мое лицо в руки и наклоняется ближе, но все, что я вижу под капюшоном, - это темнота.
— Почему ты продолжаешь меня так называть? Думаешь, я чудовище или что-то в этом роде? — я не хочу показаться слабачкой, но мысль о том, что я жила только ради сестры, убивает меня изнутри.
— Ох, Лилит, мой милый цветочек, — я не вижу его, но знаю, что он улыбается мне. — Лилит, первая жена Адама, изгнанная из сада Эдем за неповиновение. Спроси, кто такая Лилит, и тебе ответят: демоница, дух, приносящий смерть, порождение ночи, смертный грех похоти, ночное чудовище. Но если спросить моей Лилит? Я отвечу, что она - это все. Каждый порыв ветра, каждый опавший лист, каждая капелька дождя.
— Но почему? — пискнула я, наверное, выглядя так же жалко, как и звучала. Я так много хочу от человека, которого даже не знаю.
От его мягкой усмешки по моей коже пробегают мурашки.
— Ты задала много вопросов, дорогая Лили. Теперь моя очередь задать один.
Мое дыхание перехватывает от предвкушения, а тело тает от его блуждающих прикосновений. Его палец еще раз проводит по моим губам и останавливается.
— Скажи мне, ты так же хороша на вкус, как и на вид?
Мои глаза расширяются, когда он проводит пальцем по моим губам, и я инстинктивно открываю рот, ощущая вкус моря на его коже. Не задумываясь, я смыкаю губы вокруг, лаская языком его палец, и он вздрагивает под моими руками, а в его груди нарастает низкий рык.
Он вытаскивает палец, и я потрясена чувством потери, которое пронзает мое сердце. Пальцы исчезают в тени его капюшона, пробуя меня на вкус, как он и обещал.
— Чертовски опьяняюще, — хрипит он.
Не зная, что сказать, я смотрю на свои пальцы, прижатые к его груди, и бормочу:
— Спасибо.
Он издает звук одобрения.
— Ох, мой драгоценный цветочек. Судьба создала совершенство, — он поднимает мой подбородок, чтобы я посмотрела на него. — Я дорожу нашим временем, проведенным вместе. Скоро целая жизнь превратится в вечность. Но сейчас пора просыпаться, — он глотает мой вздох, когда мягкие губы прижимаются к моим. — Еще увидимся, любовь моя.
Глава 3
Лилит
Губы все еще покалывает, а талия горит от его прикосновений. Но это было лишь в моей голове.
Я не сошла с ума. Это был просто яркий сон.
Очень яркий сон. Который я, по счастливой случайности, запомнила.
Я повторяла это себе из раза в раз сегодня утром, глядя на свое отражение в зеркале и в очередной раз оплакиваю прошлую Лили, которая давно умерла. Я не могу рассказать доктору Мэллори обо всем, что говорил Безликий, о том, как мне хотелось сжать бедра при мысли, что на его коже останется мой запах. Но это был сон; я не хочу, чтобы это оказалось правдой.