— Держи. Горран должен был передать с Сули, но так как они оба заняты, отправили меня.
Я развернула черный пакет, ничего особо не ожидая. Скорее всего, это книга, табель с немногочисленными оценками, аптечка целителя или в самом крайнем случае оружие. Но вот черная бумага осталась в моих руках, а на колени упал сверток исписанных листов с королевской печатью в нижнем правом углу.
— Чей-то дневник? — удивилась я, не в силах прочесть ни буквы. И пусть королевство Треда находится близ моего человеческого Приграничья их официальная письменность была мне недоступна, впрочем, как и неофициальная, ибо помимо надписей она несет еще и тайную пропись, под стать многоликим.
— Нет, — удивленная Кудряшка потянулась к свертку и разогнула титульный лист. — Это патент на твое имя регистрирующий разработанный тобой состав против застревания в обороте РИД.
— Но я не регистрировала его. Это разрешено лишь верноподданным королевства.
— В комитете не смогли отказать Горрану и Сули, — Олли несмело улыбнулась.
— А им зачем?
— Чтобы подать прошение об отмене твоего участия в играх, нужно было объяснить твою бесценность. Состав пришелся как нельзя лучше, да и у кадетов отзывы о нем были на порядок выше, чем о моем средстве. Они даже вывеску над главным корпусом повесили. — Она потерла нос и процитировала то, что я вписала в графе побочные эффекты состава: — Лучше быть Рыжим И Довольным, чем привычным и дуже скромным.
— Прекрасная новость, — не похвалить не могла. — Но боюсь, я не успею его до игр переоформить на отца.
— Зря боишься умереть, тебе наши не позволят, к тому же у тебя будет заемная жизнь. — и как лучшая староста в мире предложила: — Но если хочешь, я могу это сделать за тебя.
— Спасибо! — я продиктовала адрес своей деревеньки, имя отца и на всякий случай брата. На этом мы и расстались. Вернее, в кои-то веки Кудряшка сбежала, завидев все еще рыжую макушку Бруга.
— Ушла? — поинтересовался красноглазый красавец, менее всего напоминающий сейчас жгучего брюнета.
— Ушла.
— Хорошо. — Оборотень присел рядом со мной, откинувшись на спинку скамейки, вздохнул свободно. И на целую минуту затих, прежде чем спросить: — А зачем она приезжала?
— Чтобы передать патент на мой РИД. — Не ложь, но и не вся правда.
— А! Хорошая штука. — Я молчу. И не знаю сказать ему о так называемой «помощи» Крэббас или лучше не говорить. А он продолжил нахваливать состав: — Отличная! Сняла оборот и никаких проблем. — Еще помолчал немного и предложил: — Слушай, Сумерька, есть хочу, сил нет. Может пойдем поедим? В столовой неплохо готовят и сегодня мясо с угольком.
— А Гер? — вопросила я.
— А что Гер, Гера в меню нет. — Оборотень расплылся в улыбке и развел руками. — Ты уж извини, он не подается.
— Но за столом он будет?
— Так смертник волей судеб, куда ж его гнать, пусть сидит. — Бруг уже стоял передо мной, протягивал руку. — Пойдем. Ты сердце нашей команды, ее душа, тебе нельзя оставаться голодной.
— Так может я в комнате…
— Тебе нельзя оставаться голодной, а нам без души, — отрезал он и поднял на ноги, упирающуюся меня.
— А как же тренировки? Вы на них прекрасно обошлись без меня.
— Это были не тренировки, а сущее ребячество, — отрезал Кардинал и уже более мягко заявил, — хочешь узнать больше, иди за мной.
Я и пошла. А что терять? Две дозы успокоительного уже давно выпиты, эффект есть и продлится до самого вечера, к тому же роль обиженной и ущемленной теперь моя. Так что, если рыжий потребует объяснений, доказательств и прочих небылиц, я поведу себя соответственно — возмущенно встану и уйду. А если извинится… Нет, в последнее верилось слабо, так что расправив плечи я гордо зашагала вслед за Бругом.
И вот что удивительно, едва вошла Дао-дво не удостоившийся моего взгляда вскрыл бутылку, которую, судя по изорванной этикетке, долго не выпускали из рук, налил себе полный стакан и залпом выпил. А стоило оборотню самодовольно заявить: «Вот привел!», почему-то именно Гер, а не Равэсс, сказал спасибо, и, наполнив стакан повторно, предложил:
— Вот теперь рассказывайте.
— Вначале закажем, — дал команду Его Высочество.
Так и что это получается: все это время они не совещались и ждали меня? Вернее, рыжий ждал, а уже с ним и вся команда. Неожиданно приятно и в то же время настораживает одно «но». Это что, очередное показательное выступление? Новый урок?
И возмущенно воззрившись на Гера, я чуть не села мимо стула, отодвинутого для меня Кардиналом. Потому что многоликий выглядел ужасно, так словно бы прошел через ожесточенную схватку с десятком противников и невероятным образом выжил и до столовой дополз. Отчего-то на ум пришло заявление Даррея о его неприкосновенности для метаморфа младшей ветви рода Дао-дво, а затем избитый вид наглого многоликого, его просьба о прощении и попытка развеять заблуждение брата близнеца: «Это ты так думаешь, а он нет».
Милостивый Боже, неужели Гер избил кузена, наплевав на собственную боль! Он в своем уме?! Я из-за него успокоительное непомерными дозами пью, а он развлекается, фактически избивая самого себя! Умник.
*** Вздрогнула, шлепнулась на стул, распахнула и без того большие глаза, а затем несколько раз моргнула, словно бы перепроверяя: показалось или нет. Догадалась, что к чему. Паршиво. И почему смотрит с таким осуждением? Чему не рада, кузена пожалела или его самого?
Столкнувшись взглядами, она громко фыркнула и отвернулась, делая вид, что заинтересована меню, Многоликий же усмехнулся. Ни благодарного кивка¸ ни понимающего участия, одним словом человечка. Чего стоит ее пассаж с кукой. Если Сумеречная так переживала за нежить могла бы просто подарить, а не устраивать тайных заговоров с привязкой теневой к его резерву. И последний факт говорит не в пользу некромантки, вдруг она заботилась отнюдь не о лопоухой тварюшке или, как сказала Сули, о его Геровом благополучии, вдруг она хотела навредить, а нежить оказалась более дальновидна и честна. Что тогда? Очередное везение или нелепое стечение обстоятельств, при котором он остался жив и хорошо защищен, нежить постоянно довольна и сыта, а девчонка ни при чем…
— Дао-дво, к тебе обращаюсь, — голос Равэсса вырвал метаморфа из тяжелых дум и оторвал от третьего по счету стакана с соком. Пить хотелось неимоверно, а жажду утоляла только эта чуть подкрашенная березовая дрянь.
— Что заказывать будешь? — продолжал допытываться принц. А Гер только сейчас заметил стоящего рядом и переминающегося с ноги на ногу полуоборотня в форме подавальщика. Посмотрел на ящик бутылок с вином у своих ног справа, затем на два бочонка коньячной настойки слева и ответил:
— Ничего.
— А закусывать?
— Потом…
— Оставьте меню, — попросил капитан команды запасных королевских смертников и парня отпустил. Тихо шепнув уже самому Геру: — Включай.
Легкое движение пальцев над ремешком, и тонкий писк переходящий в звон, сообщил об активации плотного полога из последних разработок для разведки. Заслышав сигнал магического гида, смертники скривились от разрывающего уши звука, одна лишь Сумеречная не ощутила ничего. Удивленно посмотрела на соратников и прикоснулась к плечу, рядом сидящего Герцога.
— Что происходит?
— Дао-дво, включил полог, иными словами заглушитель, — проскрипел зубами тот и все-таки прикоснулся к уху. — Невероятная примочка, но уж больно звонкая.
— В первый раз со всеми так, — откликнулся Гер и сухо заметил, — раз уж я в команде именитых, но не являюсь вашим постоянным игроком, предлагаю звать меня Графитовым.
— Мы думали, ты выберешь прозвище по званию дяди — Полковник, — заметил Равэсс, произнося простые истины: — Это самый высокий ранг, когда-либо занятый представителем твоего рода.
— Хм! Есть и повыше, — беззлобно ответил метаморф, наполняя стакан в четвертый или пятый раз, — разве вы не слышали об Хадыгее Дао-дво?
— Слышали, — фыркнула команда.
— Но ты вряд ли согласишься быть Фаворитом, как твой троюродный дед при королеве, — усмехнулся Хан, выбирая из груды мяса с угольком самый большой и жирный кусок. — Ты выше подобных званий.